Девушка, которая взрывала воздушные замки

– Значит, все ясно, – сказал Эдклинт. – Теперь остается узнать, чем они занимались на самом деле.

Моника Фигуэрола кивнула.

– Как мы поступим с Блумквистом?

– Что вы имеете в виду?

– Мы обещали сообщить ему, если найдем что-нибудь о Клинтоне с Роттингером.

Эдклинт задумался.

– Ничего не поделаешь. Через некоторое время он и сам до этого докопается, а нам лучше поддерживать с ним хорошие отношения. Можешь ему рассказать, только будь лаконична.

Фигуэрола пообещала. Они еще немного поболтали о своих планах на выходные: двое сотрудников Моники собирались продолжить работу, сама же она намеревалась отдохнуть.

После этого женщина покинула рабочее место и отправилась в спортзал, где провела два часа, яростно наверстывая упущенное утром время. Придя домой около семи, она приняла душ, приготовила примитивный ужин и уселась перед телевизором слушать новости. В половине восьмого Моника уже не находила себе места. Надев спортивный костюм, она остановилась возле входной двери и задумалась.

Чертов Блумквист.

Моника открыла мобильный телефон и позвонила ему на анонимный номер.

– Мы раскопали некоторую информацию о Роттингере и Клинтоне.

– Расскажи, – попросил Микаэль.

– Если приедешь в гости, расскажу.

– Вот оно что, – произнес Блумквист.

– Я только что переоделась в спортивный костюм, чтобы сбросить немного лишней энергии, – сказала Моника. – Мне отправляться или ждать тебя?

– Не возражаешь, если я появлюсь после девяти?

– Не возражаю.

Около восьми вечера в пятницу к Лисбет Саландер наведался доктор Андерс Юнассон. Он уселся на стул для посетителей и откинулся на спинку.

– Будешь меня осматривать? – поинтересовалась Лисбет Саландер.

– Нет. Сегодня не буду.

– О’кей.

– Сегодня мы проанализировали твое состояние и сообщили прокурору, что можем тебя выписать.

– Ясно.

– Они хотели забрать тебя в гётеборгский следственный изолятор прямо сегодня вечером.

– Так быстро?

Он кивнул.

– В Стокгольме кто-то явно торопится с тобой разобраться. Я сказал, что должен завтра провести кое-какие заключительные тесты и не выпущу тебя раньше воскресенья.

– Зачем?

– Не знаю. Меня раздражает их прессинг.

Лисбет Саландер даже улыбнулась. Будь у нее в распоряжении несколько лет, она смогла бы превратить доктора Андерса Юнассона во вполне законченного анархиста. По большому счету, он проявлял явную склонность к гражданскому неповиновению.

– Фредрик Клинтон, – произнес Микаэль, глядя в потолок над кроватью Моники.

– Если ты зажжешь эту сигарету, я загашу ее о твой пупок, – предупредила женщина.

Микаэль изумленно посмотрел на сигарету, которую машинально вытащил из кармана пиджака.

– Извини, – сказал он. – А на балконе можно покурить?

– Только если потом почистишь зубы.

Он кивнул, завернулся в простыню и отправился на балкон. Моника последовала за ним на кухню, налила себе большой стакан холодной воды и прислонилась к косяку балконной двери.

– Фредрик Клинтон?

– Он жив, он связующее звено между настоящим и прошлым.

– Клинтон при смерти. Ему требуется новая почка, и он проводит время в основном на диализе и других процедурах.

– Но пока он жив. Мы могли бы связаться с ним и задать ему некоторые вопросы напрямую. Может, он согласился бы рассказать…

– Нет, – возразила Моника. – Во‑первых, это уже предварительное следствие, а оно поручено полиции. В этом отношении никакого «мы» не существует. Во‑вторых, мы с тобой заключили соглашение: ты получаешь информацию, но не предпринимаешь никаких действий, которые могут воспрепятствовать расследованию.

Микаэль посмотрел на нее, улыбнулся и загасил сигарету.

– Ну и ну, – сказал он. – Служба безопасности надела на меня короткий поводок.

Она вдруг задумалась.

– Микаэль, а ведь это не шутки.

В субботу утром, когда Эрика Бергер ехала в «Свенска моргонпостен», на душе у нее скребли кошки. Ей только показалось, что она смогла взять под свой контроль процесс выпуска газеты. На выходных Эрика планировала отдохнуть – впервые с начала работы в «СМП». Но расслабиться ей не удалось – пропажа сугубо личных и интимных предметов вместе с материалами о деятельности Боргшё вывела ее из равновесия.

Во время бессонной ночи, в основном проведенной на кухне в обществе Сусанн Линдер, Эрика ожидала, что «Пасквилянт» нанесет ей удар и что ее нелестные изображения станут достоянием гласности. Интернет – превосходное орудие для подонков.

Господи помилуй, это чертово видео, где я кувыркаюсь с мужем и другим мужчиной, может стать добычей вечерних газет. И тогда самые интимные кадры станут достоянием публики и разойдутся по всему миру…

Сусанн Линдер все-таки уговорила ее лечь, но всю ночь паника и страх не давали ей спать.

В восемь утра Бергер встала и поехала в «СМП». Оставаться в стороне она не могла – если буря настигнет ее, Эрика хотела встретить ее лицом к лицу.