Девушка на неделю

Замолкаю, тяжело дыша, и не могу поверить, что я выпалил все это как на духу. Фэйбл смотрит на меня как на ненормального. Наверно, так и есть, но я больше не мог держать это в себе. Почему-то мне хочется признаться ей во всем.

Вообще во всем – ив хорошем, и в плохом.

– Мы только притворяемся, – шепчет она со слезами на глазах. Одна слезинка скатывается по щеке, и мне так хочется смахнуть ее пальцем, собрать губами. Но я не могу – после всего, что Фэйбл сказала. – Это все не взаправду. Ты просто увлекся своей выдумкой.

– Послушай… – начинаю я, но она прижимает пальцы к моим губам. Всего на секунду, и тут же убирает.

– Нет. Я тебе не нужна. Я – не та, за кого ты меня принимаешь. И ты наверняка не такой, каким кажешься мне. У нас столько секретов и проблем… Если мы все-таки попробуем остаться вместе, то все всплывет наружу и начнется безумный хаос. Хотя этому все равно не бывать, ты же понимаешь.

Я молчу, потому что знаю, что она права. Так хочется, чтобы на этот раз она ошиблась, но мое желание здесь бессильно. И от этого сердце рвется на части.

– Еще два дня, Дрю, – она закусывает губу. – Если ты не выгонишь меня сегодня, как сказала Адель. У нее какие-то планы, связанные с годовщиной смерти твоей сестры. И я там явно буду лишней.

– Я не хочу, чтобы ты уезжала, – говорю я. – Еще два дня – вот все, чего я прошу.

– Ладно, – она кивает. Губы плотно сжаты, в глазах мольба.

Фэйбл явно хочет что-то добавить, но тут на пороге появляется Адель.

– Прошу к столу! – восклицает она с деланным радушием. Я оборачиваюсь и бросаю на нее такой тяжелый взгляд, что она тут же с грохотом захлопывает дверь.

– Нам пора, – обхватив плечи руками, Фэйбл заходит в дом.

И я следую за ней, так и не выяснив, есть у нее другой парень или нет.

Глава двенадцатая

День 6 (Черная пятница), 08:00

Все, что мы оставили позади, и все, что ожидает нас впереди, – мелочи по сравнению с тем, что у нас внутри. Ральф Уолдо Эмерсон^[5]

Дрю

Обед в честь Дня благодарения вчера получился ужасным – впрочем, на другое я и не рассчитывал. Отец пригласил несколько деловых партнеров и принялся обсуждать с ними состояние экономики. А мы на другом конце стола в основном помалкивали. Фэйбл сидела напротив меня и упорно молчала, ковыряясь вилкой в тарелке.

Адель не любит возиться на кухне, так что я был уверен – праздничный обед она готовить не станет. Не помню, когда я в последний раз ел индейку, запеченную дома. Наверно, в гостях у бабушки и дедушки в Нью-Йорке, но это было много лет назад.

Враждебность, царившая в доме, переходила все мыслимые границы. Адель из кожи вон лезла, чтобы поговорить со мной, но я отказывался наотрез. Как она и обещала, вечером за Фэйбл приехало такси. Я сунул водителю две двадцатки, извинился за беспокойство и отправил его восвояси.

Фэйбл так и не сказала мне ни слова. Улучив возможность, она тут же сбежала, ни с кем не попрощавшись, заперлась в своей комнате в гостевом домике и не выходила оттуда всю ночь.

Я сделал то же самое, злясь на себя за то, что позволил ей вторгнуться ко мне в душу. Но поспать толком не удалось, как и прошлой ночью. А теперь я маюсь возле закрытой комнаты Фэйбл, борясь с желанием ворваться к ней и заставить поговорить со мной.

На меня это совсем не похоже. Не люблю сталкиваться – с людьми, со своими собственными эмоциями. Но, черт подери, вчерашняя ссора сделала меня уязвимым, причинила боль. При одной мысли об этом я чувствую себя слабаком, но мне и правда казалось, что наши отношения с Фэйбл перерастают во что-то особенное.

Похоже, я ошибался.

Но именно здесь мое упрямство решило вдруг вмешаться в личную жизнь. Я не хочу ошибаться. И не думаю, что это ошибка. Но по какой-то причине Фэйбл избегает, боится меня. И как я могу ее за это винить? Изо дня в день я делаю одно и то же. Полный контроль над своей жизнью я обретаю только на футбольном поле, и, просидев здесь уже несколько дней, я просто мечтаю вернуться туда. Забыть наконец весь этот бред и с головой погрузиться в игру.

Снова стать бесчувственным роботом, не думать больше ни о чем.

Раздражаясь сам на себя, я стучусь в ее дверь и поворачиваю ручку: надо же, не заперто. Не дав Фэйбл ни секунды, я захожу в темную комнату и останавливаюсь перед кроватью. Она неподвижно лежит посередине, погруженная в глубокий сон.

Светлые волосы рассыпались по подушке. Лицо такое нежное, губы чуть приоткрыты. Одеяло сползло до пояса, открывая грудь под тоненькой голубой майкой. Лифчика на ней нет, и соски отчетливо виднеются под тканью.

Почти прозрачная майка, твердые соски под ней – не могу оторвать взгляд, нервно сглатываю. В комнате чертовски холодно, и я берусь за край одеяла, собираясь укрыть Фэйбл. Слегка касаюсь ее груди – нарочно, чего уж там скрывать.

Она тут же открыла глаза и вскочила так быстро, что едва не ударилась лбом о мою челюсть. Я резко отпрянул, чудом избежав травмы.