Девушка не нашего круга

И вот, очень кстати, за два дня до загса, за три дня до венчания, Андрей привез Юле новые загранпаспорта на чужие фамилии. На взгляд Юли – возможно, непросвещенный, – ничем от подлинных не отличающиеся.

* * *

А разговор в лобби роскошного столичного отеля продолжался:

– Пусти, Артем, я должна идти.

– Нет!!!

– Да. Не надо было тебе со мной связываться. Но раз уж связался, прости меня.

Она поднялась.

– Нет! – Он схватил ее за руку.

– Пусти.

Кудряшов тоже вскочил:

– Послушай! У моих родителей много денег. У Трипольских – еще больше, а ведь тетя Наташа – твоя родная мать. Мы – и родители, и она – все для тебя сделаем. И для Юльки тоже. Мы проплатим, кому нужно. И сколько нужно. Мы тебя отмажем.

– Не все на свете решается с помощью денег.

– Все!

– Нет, Тема, поверь мне, иногда работают совсем иные механизмы и порой приходится искупать свое прошлое не деньгами, а делами.

– Что ты имеешь в виду?

– Я пока не могу объяснить тебе, Темочка. Поверь мне, я вернусь к тебе. Вот разрешу все свои проблемы – и вернусь. Я обещаю.

– Настя! Родная! Нас вчера обвенчали. Ты понимаешь, что это значит? Что мы теперь – вместе, в любом случае, и перед самим Богом не должны расставаться!

– Прости меня, Тема. Ты хороший, чистый. И я тебе совсем не пара.

– Не говори так.

– Пусти меня. Я свой долг перед тобой помню. Прости, что понадеялась, что способна начать другую жизнь и связалась с тобой. Теперь я и перед тобой в долгу. Но свои проблемы я должна решить только сама. И тогда я вернусь к тебе.

Она приникла к нему, сильно и страстно поцеловала в губы, а потом с силой оттолкнула от себя – и быстро пошла к выходу. Швейцар с полупоклоном распахнул перед ней дверь.

Тема не побежал за ней. Только нахмурился и крикнул официанту:

– Пожалуйста! Мне двойной виски.

Настоящее время. Кирилл Косаткин, капитан полиции

Я ждал их. Все равно ждал. И «тяжелые» из столичного СОБРа тоже ждали.

И вот какие-то девушки – я не мог различить их фигур и тем более лиц – подошли к стоящему в переулке «Мерседесу».

Стали вроде бы открывать ключом дверь.

– Внимание!

– Приготовились!

– Работаем!

Спустя десять часов

В ноябре светает нехотя.

Даже если едешь на Запад.

«Мерседес» мчался по скоростной трассе. До границы оставалось километров пятьдесят.

На ночной дороге почти не было видеокамер и засад дорожной полиции. Поэтому Настя и Юля летели со скоростью под двести и ничего не боялись.

Почти ничего не боялись – потому что впереди была граница и имелась вероятность того, что менты поняли проделку. И что они уже объявили обеих в розыск. А новые документы не сработают.

О том, как все будет, не знали ни Настя, ни Юля и никто им не мог сказать.

Даже если это и последние их часы на свободе – зато они провели их на полную катушку, за рулем «Мерседеса», который выжимает две сотни километров в час.

Они ехали, но успевали придуриваться и смеяться.

И вспоминать все хорошее, что с ними было.

А на заднем сиденье вольготно расположился их спутник – Андрей.

Ему вообще волноваться было не из-за чего. Документы у него были в полном порядке, и не был он замешан ровным счетом ни в чем криминальном.

– Девчонки, – подал голос Андрей, – а как у вас обстоят дела с английским? Как говорится, со словарем? «Ланден из зе кэпитол оф Грейт Бритен», да?

– Йес, ит из.

– Очень хорошо у нас с инглишем. Мы на факультатив ходили. И в олимпиаде районной побеждали!

– А почему ты спрашиваешь, Андрюша?

– А потому, – хихикнул молодой человек, – что вам, сестренки, давно пора выходить на международный уровень.

* * *

Кирилл Косаткин, капитан полиции

Вот ни разу я не продажный коп. И никогда им, честно скажу, не был.

Но чего только не сделаешь ради изобличения преступников. Иногда приходится даже прикидываться коррумпированным ментом, вдохновителем преступных схем.

Ребята из столичного управления говорили мне, что я со своей ролью на свадьбе справился на пять баллов.

Они снабдили меня спецтехникой, которая прекрасным образом записала наш разговор с деффками.

Парни сказали, что я был очень органичен, почти как Смоктуновский. Или Штирлиц.

Но запись о намерении совершить преступление – равно как и косвенное признание собственной вины в предыдущих злодеяниях – далеко не самое убойное доказательство.

Принять деффок с поличным, во время совершения преступления – вот был бы класс и высший пилотаж!

Роль подсадной утки согласился играть мой московский (теперь) приятель Диня. И даже машину свою позволил использовать.

Без особой внешней охоты, конечно, однако я чувствовал: однажды мент – всегда мент. И Стосюра по оперативной работе, что там говорить, скучал.

– Только жене моей не проболтайся, – предупредил он меня, – типа, я ради оперативного эксперимента с продажными женщинами шашни завожу.