Девушка с букетом

– А что поделать – сейчас самый сезон. Кто-то именно в эти длинные выходные решил участки-садики оформить, кто-то юбилей подгадал, а кому-то свадьбу играть приспичило. И не одному – с десяток свадеб! Хоть разорвись. Хорошо кто-нибудь букетами бы занялся – не будем показывать пальцем!

Палец, однако, указывал, естественно, на Варю, но Лена при этом светилась от радости, что они наконец-то встретились, – а Варя сияла еще больше и тут же многозначительно пообещала:

– А может, кто-то и займется!

Лена перестала разливать чай и поймала ее восторженный взгляд:

– Варька! Да ты что? Неужели предложение сделал? Вот так Зотов!

У Вари, улыбавшейся и торжественно, и загадочно, после этой фразы брови подпрыгнули. Их с Леной разделяла целая геологическая эпоха. Она ведь ничего, совершенно ничего не знает! И начинать надо с нулевой отметки – с того, как они с Зотовым из этого же кабинета отправились в «Золотой рог», а подруга суеверно желала ей ни пуха ни пера.

Лена слушала внимательно, не сводя с Вари глаз и словно добывая из ее мимики и жестикуляции уточняющую информацию. Иногда она останавливала повествование и требовала пересказать чью-нибудь прямую речь слово в слово. Истории с психологом посочувствовала, над описанием зотовского интерьера беззлобно посмеялась. А когда очередь дошла до принудительной проверки на совместимость, ужаснулась:

– Варь, ну зачем же? Да разве можно так над собой издеваться?! Если уж так это было опричь души, почему не уйти, не…

– Но мы ведь все уже распланировали, – развела руками Варя, которой пришлось еще раз все пережить, чтобы передать Лене с полной достоверностью, и снова ощутила себя раздавленной.

– В таких случаях планы меняют на ходу! – возмутилась Лена. – И вообще, плевать на эти планы! Нормальное настроение дороже! Да мне бы мой выходной дороже был! А в «Три пескаря» на банкет с его друзьями зачем потащилась, когда уже все было ясно? Ничего не понимаю! И почему ты тогда так сияешь? Только оттого, что все кончилось?

Варя поняла, что придется еще раз начать сначала. Но теперь вспоминать каждую подробность было так радостно, что Лене не приходилось переспрашивать. Она слушала так же сосредоточенно, только уже не смотрела на Варю неотрывно – словно сразу что-то поняла и этого не требовалось, и даже начала прихлебывать остывший чай.

– Варь, – начала она, когда та остановилась, чтобы перевести дух. И столько непривычной осторожности было в ее голосе, что Варя не обеспокоилась – нет, просто слегка отвлеклась от счастливых мыслей, которые самопроизвольно блуждали в голове, появляясь ниоткуда. Лена с немного обидной небрежностью все это обобщила: – Я вижу, что ты влюбилась. Тут нельзя не увидеть или перепутать. И замечательно. – Но во все еще осторожной и вместе с тем напряженной интонации не было ни радости, ни одобрения. – Витя Бояринов – человек как человек. Не бандит, не выскочка непонятно откуда. Семья нормальная, в смысле родители, все их знают. Но у меня такое странное ощущение от твоего рассказа. Я даже сама не сразу поняла…

– И что же ты поняла? – благожелательно, почти снисходительно спросила Варя, просто чтобы что-нибудь сказать и чтобы Ленка перестала напрягаться.

– Ты говорила как будто о ком-то другом, – с удивлением отметила Лена. – Как будто о совершенно другом человеке.

Варя же нисколько не удивилась, вспомнив, как сама она все это время знакомилась по очереди с разными Бояриновыми, и каждый из них действительно не был похож на другого. Может, их, как фигурок в матрешке, много, и она еще не все видела – что же в этом плохого? Варя Воробьева – это тоже несколько вариантов. Варя, которую видят все. Варя, которая колдует над своими картинами и которую не видит никто. Варя с Леной. Варя на работе. Варя с папой. И это только начало…

– А ты разве знаешь Виктора?

– Ну да. Нет, когда я хоронила родителей, в ритуальной службе еще его родители сидели. Тогда мы не сталкивались. Мне приходилось с ним встречаться по работе. Он в прошлом году центральную аллею у себя в порядок приводил – ну, где с одной стороны елки, с другой – кипарисы. И все старые, что-то засохло, что-то повалилось, пару елок хулиганы спилили под Новый год. Да еще тогда было нашествие жука-короеда – даже здание лесхоза сгрызли деревянное, смех один… В общем, он советовался, как все в порядок привести. Мы тогда подсадки сделали, повесили ловушки от жука – не в этом суть. Варь, это делец. Обыкновенный, достаточно жесткий, в меру хитрый. Не то чтоб за копейку удавится – но разбрасываться деньгами не будет, никакой сентиментальности. Когда бабки себе места на кладбище покупают, думаю, тут его тоже на жалость не возьмешь. Поэтому все эти речи о благотворительности, о поисковом отряде даже как-то странно слушать. Нет, ты дай договорить! Ну, блажь, как у многих, – кто-то крестиком вышивает, кто-то в кактусы влюблен. Кто-то детишкам из детдома мячик подарит – и радуется…

Варя дернулась на стуле, но Лена только быстрее заговорила: