Читаем Девушка с глазами цвета неба полностью

Я положила трубку и снова посмотрела на часы; мне хотелось, чтобы они солгали мне, сказали, что сейчас не так поздно. Но было почти одиннадцать. Успокойся. Все наверняка просто объясняется. Если он зашел куда-нибудь поужинать, то скоро будет дома. Сейчас уже все закрылось. Финн не может сидеть всю ночь в пабе, это не в его привычке. Может, он в клубе? Я уже волновалась. Что, если он совершил какую-нибудь глупость? Я раздвинула шторы и вглядывалась в темноту, отчаянно надеясь увидеть огни его машины. Мне хотелось услышать, как в замке повернется ключ. Как он скажет: «Привет, моя радость, я вернулся», как бросит на пол свой портфель, снимет галстук и ботинки. Почему он не отвечал, когда я звонила на его мобильный?

Я села на диван и уставилась на экран телевизора, ничего не видя и не понимая. Закрыла глаза. Вдруг он попал в автомобильную аварию, и уже слишком поздно сказать ему, что я его люблю? Может, мне надо позвонить в «Скорую» и узнать, не там ли он? Почему я сижу и ничего не предпринимаю? Что, если он попал в ужасную беду?

* * *

Меня потянули за руку.

– Джордж, марш в постель, – пробормотала я, закуталась в одеяло и положила голову на подушку. На мне была старая худи с капюшоном, я нашла ее в гардеробе. Она хранила запах Финна.

Он заправил мне за ухо прядь волос.

– Кто спит на моей подушке и завернулся в мое одеяло? – спросил Финн, словно медведь из детской сказки. Я открыла глаза.

– Финн! – Я обняла его за шею. – Я так волновалась. Где ты был?

– В Дорсете. – Он опустился на колени перед диваном.

– Что?

– Я решил привезти тебя домой. Но тебя там не оказалось.

– Я уже тут.

– Вижу, – ответил он со знакомой мне улыбкой. – Вот я развернулся и поехал назад. Я гнал машину, потому что и так потерял слишком много времени и не мог больше терять его. Я хотел поскорее увидеть мою семью. Тебя.

Я снова обняла его и почувствовала, как его руки крепко обхватили меня. Я сказала ему, что больше никогда не побегу к Кларки, если мы поссоримся. Я никогда не буду ему лгать.

– Разве что если я сделаю какую-нибудь глупость, например, куплю лишний парковочный талон, – добавила я.

– Джей, ты тоже прости меня. Я много думал и знаю, что не был образцовым мужем. Я должен больше заниматься с Джорджем, как бы трудно это ни было. Мы будем смело браться вместе за наши проблемы, и я не буду орать на тебя. Но, – продолжал он, – самое главное, я не хочу, чтобы между нами возникали разные препятствия; не хочу, чтобы мы постепенно утратили друг с другом связь до такой степени, что нечего будет и спасать. Эти две недели я был ужасно несчастным. Я злился, вновь и вновь представляя вас с Кларки вместе. Моя тупая гордость мешала мне видеть тебя, и нашу дочку, и Джорджа. Но потом я устал, Джей. Устал думать о прошлом. Я не хочу тебя терять и…

– Финн, у тебя нет на это никаких шансов.

– Я хочу взглянуть на Скарлетт. Я должен ее увидеть. – Он быстро встал и протянул мне руку. Я взяла ее и повела его наверх, в тихую, темную комнату. Он достал дочку из кроватки, нежно прижал к себе. Я увидела, что он заплакал, вдыхая уютный запах ее кожи. – Каким я был гордым и упрямым идиотом!

Я подошла и поцеловала Финна.

– Да, но теперь ты мой гордый и упрямый идиот.

Глава 41

– Здравствуйте, дорогая, это миссис Бурбон. Мы не виделись целую вечность. Где же вы были?

– Мы с вашей мамой уезжали на выходные, – ответил Финн. – Как там миссис Б.?

– Она водила меня на блошиный рынок. Я купил набор фишек.

– Я даже не стану спрашивать, что это такое.

– Что вы делали все это время?

– Я баловала вашу маму. И хочу баловать ее еще. – Я слушала их разговор с радостной улыбкой. Я только что уложила Скарлетт в кроватку и хотела присоединиться к ним, но решила, что интереснее послушать их разговор, стоя за дверью.

– Что вы ели?

– Пепперони и сырную пиццу. А еще мы танцевали.

– Где?

– В Кембридже.

– Почему?

– Потому что там мы познакомились. Там полюбили друг друга. Мы зашли в мой старый клуб.

– Мне можно туда пойти?

– Я возьму тебя туда, когда ты подрастешь.

– Папа, что у тебя в руке?

– Спичечный коробок.

– Почему? – Джордж выдвинул ящичек.

«Я люблю тебя», – написала я внутри, совсем как когда-то Финн после самой первой нашей ночи.

– «Я люблю тебя», – прочел вслух Джордж.

– Правильно. Я люблю вас, миссис Бурбон. А теперь пора спать. Уже поздно. Я и не думала, что вы до сих пор не спите.

– Но ведь никто не выключил мне мозг.

Финн нажал на воображаемую кнопку.

– Спокойной ночи, миссис Джемми Д.

– Спокойной ночи, миссис Бурбон.

Перейти на страницу:

Все книги серии Все будет хорошо! Романы Элис Петерсон

Похожие книги

Вихри враждебные
Вихри враждебные

Мировая история пошла другим путем. Российская эскадра, вышедшая в конце 2012 года к берегам Сирии, оказалась в 1904 году неподалеку от Чемульпо, где в смертельную схватку с японской эскадрой вступили крейсер «Варяг» и канонерская лодка «Кореец». Моряки из XXI века вступили в схватку с противником на стороне своих предков. Это вмешательство и последующие за ним события послужили толчком не только к изменению хода Русско-японской войны, но и к изменению хода всей мировой истории. Япония была побеждена, а Британия унижена. Россия не присоединилась к англо-французскому союзу, а создала совместно с Германией Континентальный альянс. Не было ни позорного Портсмутского мира, ни Кровавого воскресенья. Эмигрант Владимир Ульянов и беглый ссыльнопоселенец Джугашвили вместе с новым царем Михаилом II строят новую Россию, еще не представляя – какая она будет. Но, как им кажется, в этом варианте истории не будет ни Первой мировой войны, ни Февральской, ни Октябрьской революций.

Александр Борисович Михайловский , Александр Петрович Харников , Далия Мейеровна Трускиновская , Ирина Николаевна Полянская

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Попаданцы / Фэнтези
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее