Девушка с легким характером

Девушки работали в полную силу, не халтурили, это было видно. И у них получалось выполнять все движения синхронно, не вразнобой.

– Витольд у нас – молодец, умница, – восхитилась Тамара хореографом, – и похвалит, если заслужила, но и три шкуры сдерет. Правда, всегда за дело.

– Да-а, – протянула я, – видно, что у него не забалуешься. Муштрует он их будь здоров!

– А ты как думала! Если работать спустя рукава, то и результат будет нулевой.

– И что, вот так они каждый день? – спросила я.

– Конечно! А по-другому и нельзя.

– Скажи, а вот если девушка уже имеет хореографическую подготовку, у нее есть шанс получить место в данс-группе Гарика?

– М-м… едва ли, – Тамара с сомнением покачала головой. – Видишь ли, сюда можно попасть только по рекомендации, по блату то есть. И вообще, я тебе скажу, попасть в группу – этого мало. Это только полдела. Надо еще суметь удержаться. А это не так просто. Здесь, да и не только здесь, а практически во всех танцевальных группах очень жесткая конкуренция. Я бы даже сказала – жестокая.

– Ну, надеюсь, не настолько жестокая, как в Большом театре, – усмехнулась я. – Уж толченое стекло в пуанты никто не насыплет, ведь так?

– Ну… пока еще такого на моей памяти не было. Но форму надо держать, с этим строго. Кому нужна растолстевшая танцовщица? Вылетит в два счета!

– Послушай, но ведь это очень сложно: все время быть в форме! Это ведь такое напряжение. Ничего нельзя себе позволить лишнего, я имею в виду и в еде, и в режиме. Я права?

– Ты совершенно права.

– А ведь вокруг столько соблазнов! Кроме того, у молодежи сейчас очень популярны всякие там энерготоники. И еще… что-нибудь покруче, – завуалированно закинула я удочку насчет наркотиков.

Тамара промолчала, никак не среагировала.

– Я тебе одно могу сказать, – подала она голос после паузы. – Хореография – очень тяжелая штука. Не зря же лет в тридцать шесть – тридцать семь балетные уходят на пенсию.

– А как же Майя Плисецкая? Я помню ее юбилейный вечер, когда она танцевала. А было ей… боюсь соврать, но очень далеко за сорок.

– Ну, Тань, ты как маленькая! – Тамара усмехнулась. – Плисецкая – одна такая. Кроме того, нельзя забывать и о том, что зритель хочет смотреть не только на отточенный, мастерски исполненный танец, но и на свежее личико, и молодое тело. А не на морщины и обвисшие мышцы.

– Да, ты права, конечно, – согласилась я с ней. – А как тебе вон та блондиночка? Справа которая. Классная же фигурка, ты не находишь?

– Фигурка и правда ничего. А вот причесаться как следует ей не мешало бы. А то распустила челку до бровей.

– Да, согласна с тобой, неряшливо выглядит. А вот та черненькая смотрится как настоящая балерина: волосы гладко причесаны и собраны сзади в тугой пучок. Кажется, это называется «кичка».

– Да, классический балетный причесон.

– А двигаются они ведь все по-разному, – заметила я, – несмотря на синхронность исполнения. Вот девушка прямо по центру, видишь? У нее руки как будто бы поют – настолько естественно она их держит.

– Ну, что ты хочешь, это Галя. Она окончила хореографическое училище, поэтому и чувствуется профессиональная школа, – объяснила Тамара.

В это время у нее зазвонил сотовый.

– Извини, – сказала Тамара и стала спускаться вниз.

Я продолжала наблюдать за репетицией. Мое внимание привлекла невысокого роста, но очень пропорционально сложенная брюнеточка. И двигалась она не так, как остальные. Движения ее были полны изящества и, я бы даже сказала, благородства.

Репетиция уже подходила к концу. Видно было, что девчонки уже совершенно без сил. Они покинули зал. Наверное, пошли переодеваться. В это время на середину зала вышла еще одна девушка. Но она была не в тренировочной форме, а в обычной, уличной одежде: в кроссовках и джинсах.

«Кто же это может быть? – подумала я. – Новенькая, что ли? Посмотрю, что она будет делать, ведь Тамара все равно куда-то удалилась».

Девушка вышла на середину опустевшего зала и начала свой танец. Но двигалась она очень по-дилетантски. Было такое впечатление, что свой номер она слепила, стоя дома перед зеркалом. Движения ее были резкие и небрежные. Витольд ей что-то сказал, когда танец закончился, и было видно, что девушка разочарована его оценкой.

«Да, скорее всего, шанса у нее нет, – подумала я, – девушки в группе – профессионалы, а эта – сплошная самодеятельность».

Тамара куда-то запропастилась, и мне ничего не оставалось делать, как покинуть одной спорткомплекс, где проходила репетиция.

Я спустилась вниз, потом прошла длинный широкий коридор. В его конце я заметила скорчившуюся фигурку. Я подошла ближе и узнала ту самую девушку, которая танцевала на репетиции и привлекла мое внимание. Сейчас она не находила себе места, время от времени ее такое гармоничное тело сводили судороги.

– Что с тобой? – Я присела рядом с ней на корточки.

– Мне оч-чень плохо, – еле слышно прошептала она.

Я задрала рукав ее футболки, и мне стало сразу все понятно: на предплечье был след не от одного укола. Девушка – наркоманка.

– П-помогите мне. П-пожалуйста. – Она вытерла пот со лба, зубы ее стучали.

Еще немного, и они начнут выбивать чечетку.