Девушка с татуировкой дракона

– Но так ничего не изменится. И когда я вернусь, Веннерстрём сокрушит «Миллениум». Ведь ты это понимаешь. Только если мы разузнаем о нем что-то, что сможем использовать против него… Это единственное, что может его остановить.

– И ты намерен раздобыть такую информацию в Хедестаде?

– Я просмотрел разные газетные материалы. Веннерстрём работал в концерне «Вангер» с шестьдесят девятого по семьдесят второй год. Он сидел в администрации концерна и отвечал за стратегические инвестиции. А потом как-то очень резко уволился. Так что не исключено, что у Хенрика Вангера на него действительно есть компромат.

– Но если он что-то натворил тридцать лет назад, вряд ли мы сможем доказать это сейчас.

– Хенрик Вангер обещал дать мне интервью и выложить все, что знает. Его не оставляет в покое судьба его исчезнувшей родственницы; похоже, это единственное, что его вообще интересует. И если ему потребуется разоблачить Веннерстрёма, вполне вероятно, что он это сделает. В любом случае мы не можем упустить такой шанс. Вангер – первый человек, кто согласился публично выложить все о Веннерстрёме.

– Даже если ты раздобудешь доказательства того, что девушку задушил Веннерстрём, мы не сможем дать им ход. Слишком много времени прошло, и он размажет нас по стенке во время суда.

– Такая мысль посещала меня. Но, увы, когда она исчезла, он учился в Стокгольмском институте торговли и не имел никакого отношения к концерну «Вангер»… – Микаэль сделал паузу, затем продолжил: – Эрика, я ни за что не оставлю «Миллениум». Но мы обязаны притвориться, будто я его оставил. Вы с Кристером будете продолжать выпускать журнал. Если удастся – если вам представится такая возможность, – заключите мир с Веннерстрёмом. А это получится, только если духу моего не будет поблизости.

– Допустим. Ситуация хуже некуда, но ты едешь в Хедестад. Теперь для тебя это та самая соломинка, за которую ты ухватился.

– Ты хочешь сказать, что у тебя есть идея получше?

Эрика пожала плечами.

– Нам бы следовало сейчас найти новые источники – и информации, и финансирования. Начать все сначала – и на этот раз уже не прогадать.

– Рикки, все это уже в прошлом. Забудь!

Эрика сидела, положив руки на стол и в отчаянии уронив на них голову. Потом она заговорила, стараясь не встречаться с Микаэлем взглядом:

– Я зла на тебя как черт. Не за то, что тебе не следовало публиковать эту статью – в этом есть и моя доля вины. И не за то, что ты оставляешь должность ответственного редактора – в данный момент это верное решение. Я даже согласна разыграть спектакль – словно мы с тобой решили расстаться и разделить наши интересы. Это вполне оправданно, если нам надо заставить Веннерстрёма поверить в то, что я бездарь и полная дебилка, а настоящая угроза исходит от тебя.

Она сделала паузу и внимательно посмотрела ему в глаза:

– Но, по-моему, ты ошибаешься. Нам не удастся сблефовать перед Веннерстрёмом. Он и дальше будет стараться похоронить «Миллениум». Разница лишь в том, что с этого момента мне придется сражаться с ним в одиночку, и ты знаешь, что сейчас ты нужен мне в редакции, как никогда. Что ж, я готова вести войну с Веннерстрёмом. Но я не могу смириться с тем, что ты, капитан, так легко покидаешь корабль. Ты уходишь в самый ответственный момент.

Микаэль погладил ее по голове.

– Ты не одна. У тебя есть Кристер и все остальные.

– Янне Дальман не в счет. Кстати, по-моему, зря мы взяли его на работу в штат. Он вполне компетентен, но неприятностей от него больше, чем пользы. Я не могу на него опереться. Всю осень злословил и злорадствовал. Не знаю, может, он рассчитывал занять твое место… Или у него психологическая несовместимость со всеми остальными сотрудниками редакции…

– Боюсь, что ты права, – сказал Микаэль.

– Но что же мне делать? Вытурить его?

– Эрика, ты – главный редактор и основной владелец «Миллениума». Если нужно его вытурить – давай.

– Но мы еще никого не увольняли, Микке. А теперь ты даже это решение возлагаешь на меня… Представляешь, мне стало тяжело попросту приходить утром в редакцию.

Тут Кристер Мальм внезапно поднялся на ноги:

– Если ты хочешь успеть на поезд, нам надо поторапливаться.

Эрика запротестовала, но он поднял руку:

– Подожди, Эрика. Ты хотела услышать мое мнение. Я считаю, что ситуация у нас просто катастрофическая. Но если дела обстоят так, как говорит Микаэль, – что он слишком устал от всей этой кутерьмы, – то ему действительно надо ехать. Просто ради самого себя. И мы просто обязаны его отпустить.

Микаэль и Эрика изумленно смотрели на Кристера, а тот смущенно поглядывал на Блумквиста.

– Вы оба знаете, что «Миллениум» – это вы. Я тоже совладелец, и вы всегда были честны со мной. Я очень люблю журнал и все, что с ним связано, но ведь вы запросто могли заменить меня любым другим художником. Однако для вас было важно мое мнение, и вы всегда со мной считались. Что же касается Янне Дальмана, то я солидарен с вами. Если ты, Эрика, хочешь его выставить, я позабочусь об этом. Нужно только все грамотно оформить.

После короткой паузы он продолжил: