Девушка сбитого летчика

Лже-Биллер был застрелен в ночь с воскресенья на понедельник, примерно между двенадцатью и двумя ночи, в квартире Анны Ломакиной. Снова аккуратная дырочка, снова чисто в смысле следов, в квартире порядок, за исключением нескольких книжек, лежавших на полу, и открытых ящиков письменного стола. Лже-Биллер предположительно рылся в книгах… хотя не исключаю, что в книгах рылся наш Стрелок. И в ящиках стола.

– Зачем ему книги? – спросил Савелий.

– За книгами на полках иногда устраивают сейфы или тайники, – объяснил Федор. – Этот фальшивый Биллер, несомненно, знаком с настоящим, необходимо сделать запрос в Ригу…

– Ежу понятно! Это первое, о чем мы подумали. Но! – Капитан поднял кверху палец. – Мы связались с коллегами из Риги, и оказалось, что никакого Николая Биллера в Риге нет и не было. Брак между моряком-рижанином и Эвелиной Биллер тридцать лет назад также зарегистрирован не был. Эвелина Биллер никогда не жила в Риге, во всяком случае, прописана там не была. Мы запросили наш местный архив – тоже ничего. Похоже, что Эвелина Биллер и ее сын просто исчезли. Где она родилась, откуда приехала в наш город, как долго жила здесь, сестры-близнецы не знают. Говорят, что, кажется, недолго, но утверждать не берутся. Вот если бы Амалия была жива…

– Но откуда тогда этот фальшивый Биллер знал биографию настоящего? Где-то же они пересеклись? – спросил Савелий. – Значит, настоящий Биллер существует! Он рассказал этому… про сестер-близнецов, и этот зачем-то выдал себя за… – Он вдруг оборвал себя на полуслове, лицо его стало вдохновенным, и он воскликнул: – Знаю!

– Облом! – с удовольствием ответил ему капитан. – Там мы тоже проверили. В Охлопкинской колонии Николенька Биллер никогда не сидел. И ни в какой другой тоже. Точка.

Они помолчали. Капитан сказал:

– А чего это мы сидим сухие? Как гласит восточная мудрость, ничто так не сокращает жизнь, как расстояние между тостами. Савелий, наливай! Федор, давай тост о смысле жизни. Давно хотел спросить: а философы вообще пьют?

– Пьют. Насчет смысла жизни… Знаешь, Коля, как сказал когда-то Фрейд, если человек начинает интересоваться смыслом жизни – это значит, что он болен.

– Выходит, смысла нет? А если ты начинаешь задавать вопросы, то ты с приветом?

– Тебе интересно жить, капитан?

– Ну… да! По большому счету, интересно.

– Это и есть смысл жизни. Предлагаю выпить за то, чтобы всегда было интересно! Жить, вкалывать, читать, знакомиться с девушками, приходить в «Тутси».

– Аминь! – сказал капитан, и они выпили.

– Я все-таки не понимаю, зачем он убивает, – сказал Савелий. – Он остается в квартире жертвы после убийства… Зачем? Не понимаю!

– Ты хочешь сказать, Савелий, что убивать необязательно, можно забрать это что-то в их отсутствие, верно? – уточнил Федор. – Проследить, когда их нет дома, и забрать.

– Да!

– Трезвая мысль, – похвалил Федор. – А как по-твоему?

– Не знаю…

– Что, как правило, происходит после кражи, Савелий? Представь себе: ты приходишь домой и видишь, что украли… твою дубленку, или любимый сервиз, или… коллекцию монет. Что ты сделаешь как жертва?

– Как жертва, я обращусь в полицию. Только у меня нет коллекции монет.

– Есть, нет – не суть, Савелий. Жертва обращается в полицию, пишет заявления о краже, подробно описывает украденное. Наверное, убийца хочет этого избежать, Савелий. Наверное, он не хочет, чтобы знали, что именно он взял.

– Но ведь свидетели показали, что ничего ценного у жертв не было! Жена банковского служащего, потом… сосед учителя физики, наконец, Анечка Ломакина… Она говорит, что ничего ценного у нее нет и не было. Не может же она не знать! То есть непонятно, зачем он приходил. У старика с часами он вообще разбил все часы…

– Не знаю, Савелий. Мне лично кажется странным другое: он проводит в квартире жертвы некоторое время, как в последнем случае; допускаю, что и в других случаях – тоже. Предположим, разбивание часов требует времени, но я не верю, что он пришел только за этим. Зачем-то он остается в квартире жертвы, а чтобы его не увидели из окон соседних домов, задергивает шторы. И тут возникает вопрос… Какой, Савелий, возникает вопрос?

– Какой? – беспомощно повторил Савелий.

– Капитан, помоги Савелию!

– Ты, Федька, прямо как на семинаре со своими недорослями, – буркнул Коля. – Это элементарно, Савелий! Убийца проводит в квартире жертвы… какое-то время, как сказал философ, то есть предположительно ищет что-то, так? Согласен?

Савелий кивнул.

– А следов обыска нет. Равно как и других следов его присутствия, кроме самого первого случая, когда он зачем-то разбил часы. Все на местах, ничего не тронуто, ничего не пропало. И что бы это значило, Савелий?

– Это значит, что он… – Савелий запнулся. – Он знает, где это лежит! А в первом случае не нашел и… и впал в ярость!

– Впал в ярость… – Федор вздохнул. – Правильно, Савелий, он знает или предполагает, где это лежит. Откуда? Откуда он может это знать, Савелий? – Федор внимательно смотрел на друга.

Савелий пожал плечами.