Девушка: В одиночку

Элла вытянула ноги, ощутив, что они немного онемели.

– Но я составила абсолютно неверный портрет.

– Это не так. Психологический портрет – это диагностический инструмент, который используется для ориентирования и прогнозирования, и твой портрет блестяще с этим справился. Это не точная наука – неважно, что там пишут в книгах.

– Кажется, этот урок дался мне нелегко.

– Крид был одиночкой, занимался ручным трудом, жил в этой местности, и у него было трудное детство. На самом деле единственная неточность – это история сексуальных извращений, но отсутствие доказательств сексуального насилия, не значит, что его не было. Ты была близка, а иногда это лучший результат, на который можно надеяться, – Рипли встала. – Так что, ты готова выбираться отсюда? Через четыре часа у нас самолет до Вашингтона. Бьюсь об заклад, тебе не терпится вернуться домой.

– Я жду, пока врач выпишет меня, а затем буду готова.

– Хорошо. Буду ждать внизу.

* * *

Прежде чем спуститься в вестибюль больницы, Элла прошлась по четвертому этажу. Она не знала, найдет ли его здесь, как и то, не будут ли у нее из-за этого неприятности, но все же решила попробовать.

Большинство коек пустовало, возможно, оттого, что больница была расположена в такой глуши, где население было малочисленным, а болезнь считалась слабостью. Элла пошла по памяти и нашла ту же койку, у которой стояла всего два дня назад. Он был уже одет и готовился уйти – почти как она.

– Алекс? – сказала она.

Он удивленно поднял голову. Парень выглядел теперь намного лучше, чем в последний раз, когда она его видела. На шее почти не осталось следов, а кожа лица приобрела здоровый оттенок. Бинты уже сняли.

– Ох, здравствуйте, агент, – сказал он. – Ого, да вы выглядите почти так же плохо, как я.

Он засмеялся, кивнув в сторону порезов и синяков у нее на щеке.

– Я была на той же битве, что и ты. Точнее, на той же войне.

Глаза Алекса расширились. Он несколько раз моргнул.

– Что? Серьезно?

– Серьезно.

– Вы..?

– Поймала его? Да. Я поймала его. То есть мы

его поймали.

Алекс сложил ладони в кулаки и вскинул их вверх.

– Да! Черт, это круто. Вы надрали ему задницу?

– Вроде того. Ты ослабил его для меня, – улыбнулась она.

– Что с ним будет? – спросил Алекс с нотками радости и волнения в голосе.

– Как минимум, он будет сидеть пожизненно. Как максимум – получит смертельную инъекцию.

– Смертная казнь? – спросил Алекс.

– Я не должна тебе этого говорить, но я знаю, как это, когда что-то не дает тебе покоя всю жизнь. Мужчина, напавший на тебя, был серийным убийцей. Прежде чем добраться до тебя, он убил четырех человек. Ты должен был стать его пятой жертвой, а я едва не стала шестой.

Алекс раскрыл рот, едва не уронив челюсть на пол.

– Серийный убийца? Я спасся от серийного убийцы?

– Да. Не многим это удалось.

По Алексу было видно, что он не знает, что сказать.

– Черт подери. Думаю, стоит купить лотерейный билет, пока удача на моей стороне, – сказал он.

– Удача здесь ни при чем. Ты его поборол. Можешь собой гордиться.

– Кто он такой? Он живет где-то неподалеку?

– Местный. Это все, что я могу сказать, но уверена, очень скоро ты узнаешь все из новостей. Надеюсь, в ближайшее время тебе не понадобится твоя машина, поскольку полиция немного подержит ее у себя как улику.

Алекс усмехнулся.

– Эта машина – кусок металлолома, так что я рад от нее избавиться. Мне все равно. Но хотелось бы получить мое кольцо для ключей обратно. Думаете, это возможно? Если полиции оно больше не нужно?

Элла заметила, что в Алексе кое-что переменилось, будто он что-то сдерживал в себе.

– Возможно. Оно представляет для тебя ценность? – спросила она.

Алекс пожал плечами.

– Мама подарила мне его, когда у меня появилась первая машина. Она умерла через пару месяцев после этого.

– Мне жаль это слышать. К сожалению, полиция не нашла кольца от ключей, когда обыскивала дом.

Расстроенный Алекс снова пожал плечами.

– Ясно. Что ж, бывает.

– Я понимаю, как это тяжело. Когда я была ребенком, кое-кто тоже забрал у меня кое-что, и все, о чем я мечтала, – вернуть это. Больше двадцати лет я надеялась, что однажды это вернется, и нет ничего больнее, чем просыпаться и понимать, что его нет.

– Хреново, правда?

– Да, поэтому я не смогла отдать это полиции, – сказала Элла.

Она достала блеснувший кусок металла из кармана и положила его на кровать Алекса. На нем были выгравированы слова: «АЛЕКС, НЕВАЖНО, КАК ДАЛЕКО МЫ ДРУГ ОТ ДРУГА, – ТЫ ВСЕГДА БУДЕШЬ В МОЕМ СЕРДЦЕ».

Алекс увидел кольцо и сразу же прикрыл рот рукой и ахнул. Он вытер рукавом глаза, на которых выступили слезы.

– Что за… Где вы его достали?

Элла пожала плечами.

– Так выглядит настоящая магия, – засмеялась она.

На самом деле Элла и сама не знала. Прошлой ночью, когда ее везли в больницу, она сунула руку в карман и нашла там кольцо для ключей. Возможно, она подняла его с пола, когда искала оружие во время драки. А может быть, забрала у него, когда избивала до полусмерти.