Девушка в зеркале

– Естественно, – отвечает она. – Не могу же я оставить Тарки на всю ночь одного. Но тебе не стоит волноваться о таких вещах, Айрис. У тебя сейчас своих забот полон рот. Ты-то не можешь шагнуть обратно в свою собственную жизнь, знаешь ли. Я всегда говорила, что у тебя нет жизни, но сейчас это и вправду так.

Саммер собирается сохранить мне жизнь? Она даже не потрудилась убрать обломки телефонов. Это дает мне надежду. Моя сестра ведет себя не как тот, кому нужно замести следы преступления.

Но вообще-то ей это и не требуется. Как Саммер сама сказала, если она и вправду меня убьет, даже следствия никакого не будет.

Все, что ей надо сделать, это избавиться от моего тела.

– Саммер, сохрани мне жизнь, – прошу я. – Я все сделаю.

– Айрис, ты же моя сестра! Могла бы и получше меня знать. Не суди меня по собственным стандартам. Я сказала Адаму, что стоит Айрис увидеть пистолет, как она сделает все, что я скажу.

Саммер сильней вжимает ствол мне в затылок.

– Адам хотел убить тебя, – шипит она. – Тебе повезло, что его здесь сейчас нет. Я убедила его сохранить тебе жизнь. «Вирсавия» полностью заправлена. Можешь половину земного шара обойти без дозаправки водой и возобновления припасов. На борту есть наличные, десять тысяч американских долларов. На первое время хватит. Я позаботилась, чтобы ты не вернулась, Няшка. Страшно подумать, что Адам может с тобой сделать.

– Конечно, – заверяю я. Не знаю, верить ли ей, но кажется безопасным просто подыгрывать. – По-любому «Вирсавия» – это все, чего мне всегда хотелось. По-моему, ты проявляешь щедрость после всего, что я сделала.

Саммер сестрински стискивает мне плечо, но ствол не убирает.

– Я знала, что ты поймешь, Няшечка, – говорит она. – Я говорила Адаму, что тебе можно доверять.

Приказываю себе вести себя, будто жутко благодарна. Будто испытываю невероятное облегчение. Типа как не хочу больше быть Саммер. Типа как все, чего мне всегда хотелось, это уйти в моря.

Очень хочется ей верить. Саммер получает назад свою собственную жизнь. Получает все. Адама. Тарквина. Получает – мне почти невыносимо думать об этом, – получает Эстер. Она должна быть уверена, что я никогда не вернусь. Что сделаю все, только чтобы она сохранила мне жизнь. Что единственное, чего я хочу, – это получить «Вирсавию».

Саммер хорошо знает, что я эгоистичная, эксцентричная, материнские инстинкты мне не свойственны. Знает, что я недолюбливаю Тарквина. Знает, что я понимаю: Адама мне больше не видать как собственных ушей. Знает, что я никогда не хотела ребенка. Так что все пока неплохо, не так ли? Да, я проживу остаток своих дней на птичьих правах, призраком Айрис Кармайкл, непонятно по каким документам – но, по крайней мере, проживу.

* * *

Сворачиваем с главной автомагистрали на проселочную дорогу, которая ведет к кармайкловскому мосту. Бросаю взгляд в зеркало заднего вида. Саммер откинулась на спинку заднего сиденья. Она перехватывает мой взгляд.

– Тебе интересно, куда я спрятала ту надувнушку? – спрашивает она.

– Наверное, – откликаюсь я, хотя, конечно, сейчас голова занята только мыслями об Эстер. Как убедиться, что все с ней будет хорошо? Как и дальше заставлять Саммер думать, что мне на нее совершенно наплевать? Нельзя сейчас упоминать ее имя. Если я скажу про нее хоть слово, Саммер поймет. Поймет, что я никогда не брошу своего ребенка.

– Я сознавала, что ее надо очень хорошо спрятать, – говорит Саммер. – Ты вечно совала нос в мои шмотки. И я подумала, что единственная вещь, которой ты не будешь заниматься, – это всякие хозяйственные дела. Ты всегда была такой неряхой, но я все равно предупредила тебя, что заблокировала крышку стиральной машины, просто для полной уверенности.

Едва уделяю внимание ее словам.

– Так что лодка была там, – машинально произношу я.

– Угу. Нам пришлось вытащить из стиралки все потроха, чтобы влезла. И из сушилки тоже, чтобы убрать туда подвесник с бензобаком. И тут ты пытаешься открыть ее, едва оказавшись в порту! Адам рассказал мне, на что пришлось пойти, чтобы тебя отвлечь. Смехота! Он пытался быть как можно худшим любовником, но ты все равно никак не могла насытиться.

– Неправда, – говорю я. Она пытается унизить меня, и я вправду ощущаю укол стыда. Адам знал. Когда он засаживал мне и называл шлюхой и блядью, то это были не какие-то сексуальные игры с собственной женой. Он знал.

– Ну, у тебя, должно быть, на редкость низкие стандарты, – усмехается Саммер. – Он даже никогда не целовал тебя, ни разу. Я заставила его пообещать.

Открываю было рот, но тут же закрываю его. «Не говори этого, Айрис! У нее в руке пистолет».

– У тебя никогда не было месячных, так ведь? – спрашиваю я. – Даже тогда на конкурсе.