Девушка в зеркале

Но он прав. Лучше и вправду валить отсюда. Адам тоже так считает, а он даже не знает всей правды. Вдруг меня разоблачат? Ну кто поверит завистливой, чудаковатой Айрис, если она скажет, что ее беременная, а вскоре и несметно богатая сестра просто случайно свалилась за борт, а она столь же случайно заняла ее место в жизни?

Глава 14

Объявление

Адам ведет меня ужинать во французский ресторан в марине. Углубляюсь в изучение меню, когда он задает мне вопрос, на который я даже не знаю, как и ответить.

Уже убедила Адама, что сегодня нам лучше переночевать на яхте. Несмотря на то что произошло на «Вирсавии», я по-прежнему люблю ее. Я благодарна ей за то, что доставила меня на твердую землю, и хочу провести хотя бы последнюю ночь на ее борту.

Адам согласился, но настоял на том, чтобы оставить Тарквина с Жаклин. Его горячность удивила меня – я никогда не задумывалась о том, на что может быть похожа жизнь на яхте, когда надо постоянно присматривать за младенцем, какую бдительность приходилось проявлять им с Саммер. Я встречала кучу людей, которые живут на яхте с маленькими детьми, и никто по этому поводу вроде не переживал.

Но Адам – это человек, который только что потерял за бортом свою свояченицу, а его жена беременна. Мне просто нельзя оспаривать его решение убраться с «Вирсавии». Единственный способ покинуть Сейшелы – это по воздуху.

Меню в «Ше Мари-Франс» просто сказочное – escargots, cuisses de grenouille[26], – но вкусы Саммер касательно еды куда более консервативные, чем у меня, так что обещаю себе, что попрошу обычный стейк. Через год буду заказывать, что, блин, только душа пожелает, но сейчас лучше держаться от греха подальше.

– Так когда, говоришь, ждать ребеночка? – спрашивает Адам между глотками мерло.

Я только разеваю на него рот, ожидая какого-то намека, что это не ловушка. Неужели Дэниел все-таки проболтался? Но манера Адама держать себя слишком уж искренняя, чтобы быть наигранной. Пару секунд он пристально смотрит на меня, а потом вешает голову.

– Да, знаю, что сам должен помнить такие вещи… Мне следует быть более внимательным.

Нет уж, милый, не надо тебе помнить такие вещи! Последнее, что ты должен делать, – это проявлять внимательность!

– В декабре, – отвечаю я. Не могу рисковать, ответив «в январе». Если получится склонить его поверить в декабрь, то это уже могучий шаг в нужном направлении. Тогда просто остается надеяться, что дитя появится в надлежащий момент.

Если только сегодня утром я действительно залетела.

– Ах да, точно, в декабре, – бормочет Адам. – Знал, да забыл. – Лжец из него никакой, но это типа только в жилу. – Рождественский младенец!

Одаряю его ослепительной улыбкой.

– А то!

* * *

На следующее утро Адам присоединяется ко мне под душем. Я уверена, что запирала дверь, но, видать, ошиблась. Он совершенно голый. Пытаюсь никак не реагировать при виде его впечатляющей эрекции. Саммер уже тысячу раз это видела.

– М-м, заходи, но я вся в мыле, – говорю я, вновь распахивая дверь душевой. Пытаюсь поменять настрой.

Мощная рука хватает меня, разворачивает и пришлепывает к стенке душевой кабины.

Только не опять! По телу вновь пробегает страх, что он все знает, но я заставляю себя не паниковать. Это просто ролевая игра. Мне всего лишь надо выяснить условное стоп-слово.

– Малыш, я сейчас не в настроении… – начинаю было я.

– Заткнись, сексуальная ты сучка! – рычит он. Его пальцы проталкиваются внутрь меня. – Вижу я, в каком ты настроении! Я-то видел, как ты заигрывала с моими кузенами! Скольких из нас ты хочешь сразу?

Что за навязчивая мысль – иметь меня одновременно с другими мужиками? Хочется рассмеяться, но теперь он уже входит в меня, толкает, и горячий румянец растекается по всему моему телу. Всё против меня! Даже мое собственное тело, похоже, с ним заодно – заставляет его думать, будто мне этого хочется.

Его руки обхватывают меня, прижимают мои руки к бокам, мнут мои груди. Вода льется на нас обоих, слишком горячая. Грязные слова уже звучат устало – как такое вообще могло заводить Саммер? – и вскоре сменяются стонами и похрюкиванием. Мало того, что любовник из него тот еще, – Адам, оказывается, еще и «скорострельщик».

Но я не могу позволить себе просто обмякнуть у него в руках. Издаю несколько писков и стонов а-ля Саммер, словно какая-нибудь малолетка. Пытаюсь двигаться вместе с ним, но он пришпилил меня так крепко, что просто не получается. И вот теперь это происходит снова. Мое тело в огне, и из меня вылетают звуки, которых я никогда не издавала раньше. Это прямо как судорожный припадок. Он никак не может не почувствовать такого!