Девушки из Шанхая

Рядом с фотографией Джой, стоящей у радиоприемника, я вешаю фотографию, на которой она сидит за стойкой с апельсиновым соком, поставленной для нее перед кафе «Золотой дракон». Ее окружает персонал кафе: они улыбаются, подняв большие пальцы. На этой фотографии запечатлен момент, повторяющийся каждый день: все любят смотреть, как моя девочка в шелковой пижаме и с хвостиками на голове выжимает апельсины. Сок стоит всего десять центов. Некоторые готовы выпить подряд три-четыре стакана — только чтобы полюбоваться на то, как Джой сосредоточенно выдавливает из апельсинов сок. Глядя на этот снимок, я иногда спрашиваю себя: понимает ли она, как много работает? Или для нее это отдых от бесконечных ночных съемок и требований ее тетушки? Дополнительное преимущество заключается в том, что многие, остановившись полюбоваться Джой и выпить стаканчик вкусного апельсинового сока, заходят потом в кафе.

* * *

В сентябре я собираю Джой в приготовительный класс. Ей хочется пойти в школу «Кастеллар», куда идут Хэзел И и другие ее друзья. Но мы с Сэмом не хотим отдавать ее в школу, в которой Верна переводили из класса в класс, не обращая внимания на то, что он не умеет читать, писать или считать. Нам хочется, чтобы она сделала шаг вперед, поэтому мы планируем отправить ее в школу за пределами Чайна-тауна. Это значит, что Джой придется сообщить, где она живет, и ей следует хорошо знать историю своей семьи. Ложь отца Лу перешла к Сэму, дядюшкам и ко мне. Теперь эта ложь переходит уже в третье поколение. Джой придется соблюдать осторожность при поступлении в школу, на работу и даже при заключении брака. Несколько недель подряд мы натаскиваем ее, как будто ей предстоит побывать на острове Ангела. Где ты живешь? Что такое «поперечная улица»? Где родился твой папа? Почему он в детстве уехал в Китай? Кем работает твой папа? Мы не рассказываем ей, что из этого правда, а что — ложь. Будет лучше, если она будет знать только выдуманную правду.

— Все маленькие девочки должны знать подобные вещи о своих родителях, — объясняю я Джой перед сном накануне первого школьного дня. — Не рассказывай учителю ничего, кроме того, что мы тебе говорили.

На следующий день Джой надевает зеленое платье, белый свитер и розовые колготки. Сэм фотографирует нас с ней на фоне нашего дома. В руках у Джой — коробочка для ланча, на которой машет рукой улыбающаяся девушка верхом на своем верном коне. Я с любовью смотрю на дочь. Меня охватывает гордость и за нее, и за всех нас — как много мы добились.

Мы отправляемся на трамвае в школу, заполняем там требуемые анкеты и лжем в ответ на вопрос о нашем месте жительства. Затем мы отводим Джой в ее класс. Сэм протягивает ручку Джой ее учительнице, мисс Хендерсон. Та смотрит на нас и восклицает:

— Почему бы вам, иностранцам, не отправиться к себе на родину!

Можете себе представить?

— Потому что это и есть ее родина, — отвечаю я, прежде чем Сэм успевает понять ее слова. Я говорю с британским акцентом, подражая английским матерям, которых я видела на Бунде. — Она здесь родилась.

Мы оставляем свою дочь с этой женщиной. Всю обратную дорогу Сэм молчит. Уже рядом с кафе он притягивает меня к себе и хрипло говорит:

— Если они что-нибудь с ней сделают, я никогда не прощу ни им, ни себе.

Пару недель спустя я прихожу за Джой и обнаруживаю ее плачущей на тротуаре.

— Мисс Хендерсон отправила меня к заместителю директора, — говорит она, обливаясь слезами. — Мне задали кучу вопросов. Я отвечала так, как вы меня учили, но меня назвали лгуньей и запретили возвращаться в школу.

Я отправляюсь в кабинет заместителя директора, но как мне переубедить ее?

— Мы следим за подобными нарушениями, миссис Лу, — заявляет мне грузная женщина. — Кроме того, ваша дочь здесь не к месту. Все это видят. Отправьте ее в школу в Чайна-тауне, там ей будет лучше.

На следующий день я отвожу Джой в школу «Кастеллар» — она находится в самом сердце Чайна-тауна, в паре кварталов от нашего дома. Там учатся дети из Китая, Мексики, Италии и других европейских стран. Учительница Джой, мисс Гордон, с улыбкой берет мою дочь за руку, отводит ее к себе в класс и закрывает за собой дверь. В последующие недели и месяцы Джой, которую учили быть покорной, не шуметь и сторониться таких буйных развлечений, как езда на велосипеде, учится играть в классики, в камешки и в чехарду. Она рада тому, что учится в одном классе со своей подружкой, а мисс Гордон производит впечатление приятной женщины.

Дома мы делаем все, что можем. Я со своей стороны поощряю Джой как можно больше говорить по-английски, так как ей предстоит жить в этой стране и она — американка. Когда ее отец, бабушка с дедушкой или дядюшки заговаривают с ней на сэйяпе, она отвечает по-английски. Постепенно Сэм начинает лучше понимать английский язык, хотя его произношение и не улучшается. Дядюшки непрерывно поддразнивают ее.

— От образования у девушек одни неприятности, — предостерегает дядя Уилберт. — Чего ты хочешь, сбежать от нас?