Дядя Бернак

— Он знает всё и обо всём, этот удивительный человек. Вы слышали, он упрекал меня за заказ этого гарнитура из бриллиантов и сапфиров? Лефевр дал мне слово, что об этом никто не будет знать, кроме нас, и что я заплачу ему когда-либо впоследствии, однако, вы видели, что Императору всё известно. Что же он сказал вам, мсье де Лаваль?

— Император сказал, что позаботится о моей женитьбе!

— Но это серьезнее, чем я думала,— озабоченно проговорила она. — Наполеон способен в одну неделю окрутить вас с любою из придворных дам. В этом деле, как и во всех других, он не позволяет себе противоречить.Сплошь да рядом по его настоянию заключаются весьма оригинальные браки. Но я еще увижусь с Императором до моего отъезда в Париж и тогда посмотрю, что я могу сделать для вас!

Пока я рассыпался в благодарностях за ее доброту и сочувствие ко мне, экипаж уже подкатил к подъезду замка, у которого уже стояли две шеренги ливрейных лакеев и два караула гвардейцев, что указывало на пребывание здесь лиц императорской фамилии.

Императрица и ее статс-дама поспешили удалиться для совершения вечернего туалета, а меня ввели в салон, куда уже начинали съезжаться гости. Это была большая квадратная комната, очень скромно меблированная, скорее гостиная провинциала-помещика, чем покои императрицы.

Мрачные обои, старинная, красного дерева мебель, обитая выцветшей и обветшавшей голубой материей,— всё это придавало мрачный вид комнате. Впрочем, впечатление это несколько смягчалось многочисленными канделябрами на столах и бра на стенах, яркий свет которых придавал всему торжественный и праздничный вид.

Рядом с этой сравнительно большой комнатой было несколько небольших комнат, отделявшихся друг от друга дешевыми занавесками в восточном стиле; в этих комнатах были приготовлены карточные столы. Группы дам и мужчин толпились вокруг них. Дамы, по приказанию Императора, в закрытых вечерних платьях, мужчины же, штатские — в черных костюмах, военные — в полной парадной форме.

Дорогие материи ярких цветов виднелись повсюду, потому что, хотя Император и проповедовал экономию во всём, он приказал дамам одеваться так, чтобы костюмы их соответствовали пышности и блеску двора. Простота классических костюмов отошла в область преданий вместе с эпохой революции, и теперь преобладали одеяния в восточном стиле. Восточные костюмы вошли в употребление со времени завоевания Египта и надевались в честь Императора-завоевателя; этот стиль требовал большого вкуса, но зато и давал возможность выделиться среди массы других костюмов. Римская Лукреция сменилась восточной Зулейкой, и салоны, отражавшие величие древнего Рима, внезапно обратились в восточные залы.

Войдя в комнату, я поспешил стать в углу, потому что был уверен, что не увижу здесь никого из тех, кого я знал, но сверх ожидания, кто-то вскоре потянул меня за руку. Обернувшись, я увидел перед собою желтое неподвижное лицо дяди Бернака. Он схватил мою руку и с притворной сердечностью крепко сжал ее, хотя я не сделал ни малейшей попытки ответить на это пожатие.

— Мой дорогой Луи,— сказал он,— только в надежде встретить здесь вас я явился сюда из Гросбуа. Вы, конечно, понимаете, что живя так далеко от Парижа, я не имел возможности бывать часто при дворе, и не думаю, чтобы мое присутствие здесь могло иметь для кого-либо значение. Уверяю вас, что являясь сюда, я думал только о вас. Я слышал о том, как хорошо принял вас Император и что вы приняты на личную службу к нему. Я говорил с ним о вас, и мне вполне удалось убедить Наполеона в том, что если он будет обходиться с вами хорошо, то это может привлечь к нему других молодых эмигрантов.

Я видел по глазам, что он лгал, тем не менее я поклонился и холодно поблагодарил его.

— Я вижу, что вы не хотите забыть о происшедшей между нами размолвке,— сказал он,— но вы должны согласиться, что не имеете права быть недовольным, ведь я желал только вашего личного блага. Я уже не молод и не отличаюсь хорошим здоровьем, да и профессия моя, как вы сами могли убедиться, далеко не безопасна. Но у меня есть дочь и есть имение. Кто возьмет дочь, тот завладеет и имением. Сибилла очаровательная девочка, и вы не должны быть предубеждены против нее, судя по обращению ее со мной. Готов поклясться, что она имеет свои причины, чтобы раздражаться и быть опечаленной последними событиями. Но я всё еще надеюсь, что вы одумаетесь и дадите мне более благоприятный ответ!

— Я ни разу и не вспомнил о вашем предложении,— отрезал я.

Несколько минут он стоял в глубокой задумчивости, затем посмотрел на меня своими жесткими холодными глазами.

— Ну хорошо, будем считать этот разговор оконченным, я всегда буду сожалеть, что не вы будете моим наследником. Надо быть благоразумным, Луи! Должны же вы помнить, что теперь мирно покоились бы на дне соляного болота, если бы я не вступился за вас, рискуя собою. Разве это неправда? 

— Cпасая меня, вы преследовали свою цель,— сказал я.

— Всё это так, но тем не менее я спас вас. К чему же такое недоверие ко мне? Не моя вина, если я владею вашим имением!

— Я не касаюсь этого вопроса.

— Почему же?