Диалектика духовности

Поскольку "Царство Небесное подобно неводу, захватившему рыбу всякого рода", то можно полагать, что момент его наступления должен предшествовать началу известного отбора - фифти-фифти. Кто знает, не наступил ли этот период уже сейчас.

На Земле живет множество людей разных национальностей, цвета кожи, исповедующих различные религии. Помимо христианства великое множество исповедуют ислам, буддизм, иудаизм, а кто-то живет вне религий, интуитивно соблюдая основные заповеди бытия. Кто же из них может рассчитывать на переход в новое качество? Очевидно, ответ на этот вопрос можно также найти в Евангелии: "Говорю же вам, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном" (Мф. 8:11).

Из приведенного текста можно заключить, что Царство Небесное открыто для представителей всех народов, живущих по законам диалектики Космоса. Христианам даны законы Евангелия, исламистам - Корана, но суть и задачи нашего земного бытия от этого нисколько не меняются.

Завершая анализ текстов Евангелия, хотелось бы еще раз обратить внимание на их высокую информационную плотность. Каждое слово настолько насыщено информацией, что порой с трудом воспринимается сознанием. Это видно на примере последнего отрывка, где речь идет о тех, кто "возляжет в Царстве Небесном". Дальнейший текст на первый взгляд несет смысловое противоречие: "А сыны царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов". Однако это не так: Царство Небесное означает новое состояние человечества и пишется с заглавной буквы; царство - государственный, материальный уклад жизни народа, и это слово пишется со строчной буквы. Возможно, что здесь речь идет о приверженцах власти и материалистического пути развития.

Информация в текстах Нового Завета компактна и сбалансированна. Наиболее важные фрагменты и сюжеты описаны подробно, в развернутом виде и даже иногда с повторами. Сюжеты евангельского действия представлены в образной форме, доступной пониманию каждого читателя на уровне его интеллектуальных способностей. Так, например, известная сцена предательства Иуды раскрыта буквально в нескольких строках Евангелия и вошла в историю развития нравственности и взаимоотношений между людьми двумя словами - поцелуй Иуды.

Попробуем разобраться не в сути самого предательства, а лишь в действии, которое, согласно евангельскому сюжету, разворачивается молниеносно: "Предающий же Его дал им знак, сказав: Кого я поцелую, Тот и есть, возьмите Его. И тотчас подойдя к Иисусу, сказал: радуйся, Равви! И поцеловал Его" (Мф. 26:48-49).

Попытка осмысления сцены предательства вызывает множество вопросов. Достаточно вспомнить, что буквально за несколько дней до этого события Христос торжественно и открыто вступил в Иерусалим, и толпы людей приветствовали Его, устилая путь своими одеждами и ветвями с деревьев: "И когда вошел Он в Иерусалим, весь город пришел в движение и говорил: кто Сей? Народ же говорил: Сей есть Иисус, Пророк из Назарета Галилейского" (Мф. 21:10-11).

Далее в течение нескольких дней Христос проповедовал в храме и на площади. Толпы людей, в том числе священники и чиновники, могли видеть и узнавать Его. Тогда возникает вопрос: стоило ли первосвященнику платить немалые деньги тридцать сребреников - Иуде лишь за то, чтобы он указал на Христа, которого и без того знали многие в Иерусалиме? Также следует обратить внимание на необычную форму предательства: "Кого я поцелую, Тот и есть". И наконец, последний фрагмент приведенной цитаты: "И тотчас подойдя к Иисусу, сказал: радуйся Равви? И поцеловал Его".

Уместен вопрос: чему должен был радоваться Иисус?

Из текстов Евангелия можно предположить, что Иуда был одним из наиболее способных, принципиальных и расчетливых учеников Спасителя, поэтому оставить без внимания его последние слова было бы неправильно. По всей видимости, именно они плетут паутину интриги предательства. Сейчас трудно восстановить полную информационную картину заключительного акта евангельской драмы, но суть происходящего можно выразить следующей версией.