Диалоги

Нет, в конце концов надеюсь, что это чувствуется в моих фотографиях. Мне самому уже надоело смотреть свои снимки. Что ж, я зарабатываю на жизнь, продавая коллекционерам фотографии, которые не смог продать, когда был молод, и это немного абсурдно! Я заверяю их своей подписью – и всё. Когда я был мальчишкой, и представить себе не мог, что буду вот так зарабатывать на жизнь.

Бывают фотографии, обладающие реальной ценностью? Как картины?

Нет, но тем не менее это немного ненормально – продавать то, что не сумел продать в молодости.

Впрочем, впервые я по-настоящему заработал себе на жизнь не фотографией, а продажей вяленой дичи на Берегу Слоновой Кости.

Сколько лет вам тогда было?

Это было как раз после службы в армии; я уехал и прожил год на Берегу Слоновой Кости, охотился с ацетиленовым фонарём в прибрежных болотах. Берег Слоновой Кости, который я знал, – это слово в слово «Путешествие на край ночи», я этого не забуду до конца своих дней.

А вы помните, кому продали свои первые фотографии?

О, уже не помню. А, да, кажется, [Люсьену] Вожелю в „Vu”.

Должно быть, это было до того, как я стал там главным редактором, во времена [Луи] Мартена-Шоффье, в 1933 году.

Именно так, Мартен-Шоффье был другом моей матери. Тогда издавалось «Христианское свидетельство», что нравилось моим родителям, тогда как я, как уже сказал, приверженец восточных концепций.

Моя первая жена была яванка, мы вместе боролись за независимость Индонезии[59].

Помню, в Бирме наш посол, очень милый человек, говорил мне: «Есть некоторые затруднения: я не могу принимать вас в посольстве, потому что вы на стороне индонезийцев, и мой голландский коллега этого не поймёт». Я заметил ему, что мы можем вместе пить кофе просто на улице, и именно так мы потом и делали. Хорошо быть парией! Мне не было стыдно, я не занимался провокациями.

В те времена я проводил год в одной стране – это было великое дело, сейчас мои товарищи могут туда поехать только на несколько дней, есть чартеры и телевидение. А я полностью соединялся с людьми. Впрочем, путешествовать я не умею, теряю свой паспорт, делаю глупости, всё время попадаю в истории! Какая радость жить в стране, налаживать связи, заводить друзей! Но в то же время какая печаль после того, как прошло некоторое время, после того, как ты шесть месяцев или год порхал, собирал мёд, сказать: «До свиданья, вы остаётесь, а я уезжаю».

Ненавижу «Я, Я…»

Я получал большое удовольствие, и нередко это позволяло зарабатывать на жизнь в той стране, где жил. В Мексике я зарабатывал столько же, сколько мексиканский фотограф. В Японии мне платили японцы по тарифам японского фотографа, это намного более приемлемо, чем получать чек из Франции или Америки.

Отношения с деньгами? Когда я был мальчишкой, в моей комнате было большое зеркало, и я вырезал из “Le Figaro” или из “Le Journal des débats” большие буквы, из которых сделал на этом зеркале надпись: «Откуда деньги?»

По сути дела, в Японии вам нравилось именно то, что вам платили за фотографии как любому другому фотографу?

Конечно!

Итак, вам не нравилось быть Картье-Брессоном?

Не нравилось. В Японии я сожалел о том, что у меня не узкие глаза, не могу ходить незамеченным. Именно поэтому я не хочу, чтобы меня фотографировали. Впрочем, в Японии мой фотографический псевдоним в газетах был Хэнк Картер. Однажды я был в Америке, на полуострове Кейп-Код, шёл дождь, у меня только что прошла выставка в Музее современного искусства[60]. Я сидел под навесом, рядом со мной были какие-то субъекты, молодые ребята, и когда я двинул оттуда со своим Leica, услышал, как один из них говорит: «Смотрите, вон тот мужик строит из себя Картье-Брессона!» Я очень развеселился. Иногда меня спрашивают, знаком ли с Картье-Брессоном, и я отвечаю: «О, много ужасного мог бы вам о нём рассказать, так что не приближайтесь к нему, он невыносим». Нет, надо сливаться с цветом стены. Надо забыть о себе. Я против «я, я…» Ненавижу «я, я…» По-моему, это [Эдгар] Дега сказал: «Хорошо быть знаменитым при условии, что ты неизвестен».

Любопытно, что мы уже долго разговариваем и вы ни разу не произнесли слово «журналист», хотя фотограф – это журналист.