Диалоги снаружи и внутри

Какая это честь – стоять на страже,сердечной страже чьей-то. Каждый стукфиксировать, учет вести им, дажераспознавать пришедших: враг иль друг?А если будет нужно, вскинуть дулонадежного и близкого ружья…Не спать! – дремать лишь, скорчившись, со стуласползать и падать… «Что же это я?!» —опомнившись, воскликнуть и с дозоромвновь обойти в зеленой – в цвет глазам! —шинели все – от пустыря до бора,приветить всех – от голубя до пса…В ряды такие всяк не будет годен:сплошь добровольцы – в этаких войсках!Я среди них: выпрашиваю орденза героизм – последнего броска.

Единокнижный

…Для себя и для другого – только тени,Для читающих об этом – только рифмы.М. ЦветаеваОн был странен:ночами не спали соседей будил

громким возгласом,вдруг,о чем-то вспомянутом.Про него говорили,что он – нелюдим,ну, а он-товсего лишьне шел на попятную:он людей заносил изначальнов два ясных столбца —в плюс и минус.И далееплюсом отмеченных,представлял себе всех —под занавес,у концапути своего земного —отрезка вечности.Престарелый ребенок,двадцатых своих годов;суеты вокзальнойпоклонник,обожательзаброшенных станций…

Пламень солнца ему был —призыв,фосфор лунный —зов.Снисходительныйк стольким вещами готовый придраться!Мне в наследствокроме:полночный его бред,черныйчайноголизм,кровля рванаякленоврыжих…Старший друг мой невиденныйи —мне роднее нет! —старший брат —не единственный! —Единокнижный.

Его ремесло

Теперь я воюю.

С той самой даты.Отринув изгибыпоникших плеч. —То он мне сковалсеребристые латыи —легкий в руке моей —острый меч.И он жев отрядемоих раздумийсуровыхратниковснарядил…Две армии —в братской кровитонули,он —битву сковавший —а был невредим.Вернулась.Живая.«Какую другую,кузнец,

снарядитеи следом —рать?Поправьтеконя драгоценную сбруюи тесную Вашей руке рукоятьмеча моегоВы потрогайте,ну же!Ах, как Вам —уверена! —повезло:другие —от Вас —по кровавым лужам… —Какое гуманноеремесло!А все же мне жаль Вас:дорогою дальнейне манит нещадная битваничья.И в Вашем жилище —одна наковальняеще горяча.

«Бороться…»