Диана. Жизнь, любовь, судьба

И все же люди, близкие к королевской семье, отрицают, что это сугубо закрытый круг: «У них нет каких-то особенных шуток – только для посвященных… Они не производят впечатления близких людей; даже удивительно, насколько они отстранены друг от друга. Посторонним несложно войти в этот круг, потому что не приходится сталкиваться со сплоченной семьей, где пользуются известными только родственникам прозвищами и отпускают только им понятные шуточки. Но если вы не любите гулять на свежем воздухе, мокнуть под дождем, бродить в резиновых сапогах, то вам в этой семье не место. Мне кажется, что главная проблема Дианы заключалась в том, что она не слишком любила подобные развлечения»[142].

По линии бабушки, Рут Фермой, Диана унаследовала толику шотландской крови и отрицала обвинения в том, что не любит Шотландию: ей очень нравилось бывать у матери на острове Сейл. «Меня удивило, насколько категорически она настроена против Балморала, – говорила одна из фрейлин. – В Беркхолл на выходные она приезжала с удовольствием. Они долго гуляли по холмам, и ей это очень нравилось. Думаю, это просто обычная невоспитанность»[143]

.

Но Диане не нравилась не Шотландия, а строго упорядоченная жизнь в Балморале. На прогулки здесь отправлялись в любую на погоду. Сюда приезжали ради рыбалки и охоты, а Диана это просто ненавидела. Хотя Балморал был предназначен для отдыха, королевская семья очень строго относилась к соблюдению этикета: гости должны были переодеваться четыре раза в день – сначала к завтраку, потом, к ланчу, в костюм в спортивном стиле для прогулки или охоты, затем сменить одежду к чаю и явиться на ужин в вечернем туалете. Придворные к этому привыкли, но для молодой Дианы все это было мучительно и страшно скучно.

Внимательным наблюдателям довольно скоро стало ясно, что супруги абсолютно несовместимы. Оба были психологически зависимы, искали друг в друге утешения, преданности и поддержки, но оба не могли дать этого друг другу (впрочем, Чарльз находил все, что ему было нужно, в Камилле). Чарльз был слишком взрослым для своих лет, Диана – слишком юной для своих. Несмотря на свойственную ему доброту, Чарльз был избалованным эгоцентриком и даже не старался понять Диану. Диана же была слишком не уверена в себе и необразованна, чтобы понять мужа и пойти ему навстречу.

Образ жизни Чарльза формировался годами, и он не собирался менять его ради кого бы то ни было. Подавленная Диана начала вести с ним ту же игру, что и с отцом: обиды, слезы, молчание, полный уход в себя. Расстроенный и встревоженный Чарльз старался сделать все, чтобы успокоить жену. Он приглашал ее подружек, вызывал из Лондона «дядю Майкла», чтобы развлечь Диану.

«Меня, – рассказывает Майкл, – вызвали в Шотландию. Позвонили в субботу вечером: ночным поездом я должен прибыть в Балморал. Это был самый тяжелый день в моей жизни. Я завтракал на кухне, вошел Чарльз и сказал, что они с лордом Ромси идут на прогулку… А потом пришла принцесса, и мы с ней засели в гостиной… и просидели там до четырех вечера. В гостиной стояли большие белые часы. Мне казалось, что это самые медленные часы на свете, и даже помнилось, что они идут назад. В тот день я был свидетелем слез, истерик – словом, полный набор…»[144]

Когда Майк Колборн спросил, чем принц провинился именно сегодня, Диана ответила: «Он развлекается, предоставляя меня самой себе»[145]. Ей это не нравилось, но прогулки по холмам доставляли еще меньше удовольствия. Для сеанса психоанализа Дианы Чарльз пригласил Лоуренса ван дер Поста, чьи книги испортили ей медовый месяц. Разумеется, из этого ничего не вышло. «Лоуренс не понимал меня, – позднее вспоминала Диана. – Все видели, что я худею, что мне все хуже и хуже день ото дня. Они считали, что я научусь быть принцессой Уэльской в мгновение ока…»[146]

Ее отправили в Лондон к психоаналитикам и психиатрам, которые выписали ей валиум. Все было тщетно, потому что от несчастья лекарства нет, а несчастья Дианы были связаны с катастрофической неуверенностью в себе и мучительными страхами нелюбимой женщины. Тень Камиллы омрачила этот брак с самого начала. По словам Димблби, друзья Чарльза, с которыми он делился своими страданиями по поводу расставания с Камиллой, считали, что у Дианы «сформировалась настоящая мания».

Интерес прессы к Диане достиг таких масштабов, каких никто не мог предвидеть. Неуверенная и нервничающая Диана изо всех сил пыталась справиться с тем, что она оказалась в центре внимания журналистов и всего мира. Первую официальную поездку по Уэльсу Чарльз и Диана совершили в октябре. Такого внимания прессы никогда не испытывал даже Чарльз. Японские и американские телевизионщики осадили уэльские городки и деревни, о которых раньше никто из них и не слышал.