Диаспора

Паоло притворился равнодушным, хотя уже начал задыхаться. Он велел экзоличности преобразовать тело в двоякодышащий вариант человека - биологически и исторически достоверный, хотя у него не было предков, способных принять такую форму. Вода хлынула в его модифицированные легкие, и модифицированный мозг принял это с готовностью.

— Зачем мне без пользы маяться в сознании и ждать, пока зонды закончат осмотр? — спросил он. — Я проснулся, когда появилась полная информация.

Елена забарабанила кулаками по его груди; он потянул ее вниз, инстинктивно снизив свою плавучесть, и они, целуясь, покатились по дну бассейна. Она проговорила:

— Ты знаешь, что мы прибыли первыми из всех К-Ц? Летевшие на Фомальгаут погибли. Так что сейчас живет еще только одна пара нас с тобой. Там, на Земле.

— Вот как? — спросил он и вспомнил: Елена решила не просыпаться, если любая из других ее версий обретет жизнь. Какая бы судьба не ждала оставшиеся корабли, другим версиям Паоло придется жить без Елены. Он грустно кивнул и еще раз поцеловал ее.

- Так что я хотел сказать? Что теперь ты в тысячу раз для меня драгоценней?

-Да.

- Эй, а как насчет тебя-меня на Земле? В пятьсот раз; так будет точнее.

- Пятьсот? Это непоэтично.

- Не сдавайся так легко. Перекоммутируй свои языковые цен-тры.

Елена провела ладонями от его груди до бедер. Они творили любовь своими - почти — традиционными телами и мозгами; Паоло изумился, когда лимбическая система вышла почти в запредельный режим, но вспомнил, что надо отключить сознание и капитулировать перед этим странным ощущением. Это не было похоже на цивилизованную любовь: скорость обмена информацией между ними с самого начала была ничтожной - но чувствовалась в ней примитивная основательность большинства предко-вых видов наслаждения.

Потом они всплыли на поверхность, лежали на воде под сияющим бессолнечным небом. Паоло думал: Я мгновенно пролетел двадцать семь световых лет. Обращаюсь вокруг первой планеты, на которой оказалась иная жизнь. И ничем не пожертвовал - не оставил позади ничего по-настоящему ценного. Это слишком хорошо... слишком хорошо. Уколола жалость к другим его личностям — было трудно представить их жизнь без Елены, без Орфея, но с этим пока ничего нельзя было поделать. Хотя до прибытия других кораблей оставалось время, чтобы посоветоваться с Землей, он уже решил - в основном ради клонирования, - что по велению сердца нельзя изменять ход своего многообразного будущего. Что бы ни думало его земное «я», оба они не могут изменить условия пробуждения. Больше нет личности, имеющего право принимать решения за тысячу других «я».

Не страшно, подумал Паоло. Они еще отыщут - или соорудят - свои причины для счастья⁷². И не исключено, что один из них еще услышит четыре удара колокола...

Елена сказала:

- Если бы ты спал еще дольше, пропустил бы голосование.

Голосование? Разведчики на низкой орбите уже собрали всю информацию, какую могли, о биологии Орфея. Чтобы двигаться дальше, необходимо послать в океан микрозонды - эскалация контакта потребует участия двух третей полиса. Нет причин думать. что несколько миллионов крошечных роботов могут причинить хоть какой-то вред: все вместе они оставят в воде лишь несколько килоджоулей тепловой энергии.

Однако начались разногласия, и это мнение надо отстаивать.

Граждане Картер-Циммермана говорят, что готовы продолжать наблюдение еще десять лет — или тысячу, — обдумывать результаты и гипотезы, прежде чем начать вторжение... а тот, кто не согласен, может проспать все это время или найти себе другое занятие.

Паоло стал копаться в новой информации от библиокомплекта - насчет «ковров», единственной формы жизни, найденной пока что на Орфее. Свободно плавающие существа, живущие в глубинах экваториального океана, — очевидно, ультрафиолет их убивает, если они поднимаются слишком близко к поверхности, но в нормальной среде обитания они оказались отлично защищены даже от Ящерицы. Вырастают до сотни метров, затем делятся

на десятки частей, которые продолжают расти. Напрашивается вывод, что ковры - колонии одноклеточных организмов, но серьезных доказательств этому пока нет. Разведывательным зондам трудно наблюдать за поведением ковров через километровую толщу воды даже при мощном фоновом потоке нейтрино от Веги, облегчающем задачу; нечего думать о дистанционных наблюдениях на микроскопическом уровне и тем более о биохимическом анализе. Спектроскопия показывает, что верхний слой воды полон очень интересных обломков молекул, но установить их связь с живыми коврами так же трудно, как воссоздать биохимию человека по его пеплу. Паоло повернулся к Елене и спросил:

- Что ты об этом думаешь?

Она театрально зевнула - должно быть, тема бесконечно обсуждалась, пока он спал.

- Микрозонды не принесут вреда. Они могут доложить, из чего состоят ковры, не потревожив ни единой молекулы. В чем здесь риск? А? Культурный шок небось?

Паоло плеснул водой ей в лицо - ласково; казалось, причиной этого импульсивного жеста было его двоякодышащее тело.