Дьявол, я пришла договориться! (СИ)

Почему разговор вдруг зашел о Кнопе? Разве изначально мы не заострили внимание именно на Марти, Фае и Колибри? Или упоминание малявки с летающими сандальками ‒ некая отправная точка для какого-то важного вывода?

‒ Есть и другие.

‒ Другие? ‒ вырывается у меня. Бросаюсь за Лорэйном, который вдруг увеличивает скорость шага.

‒ Сияющие, ‒ добавляет мой собеседник. ‒ Те, для кого солнечный луч не стал колыбелью жизни.

А?

В моей голове парят миллионы знаков вопроса.

Я уже практически бегу со всех ног. И куда он только почесал так, а? Утюг не выключил?

‒ Ой… ‒ Резко торможу на следующей площадке, подняв волну лепестков, которые секунду спустя обращаются в невесомую пудру.

Лорэйн стоит на вершине лестницы. И вид у него при этом весьма напряженный.

‒ Что случи?..

Договорить так и не успеваю.

Плотину прорывает. Он начинает тараторить. Без эмоций. Будто автомат с механическим голосом.

‒ Австрия. Вена. Сотрудник федеральной полиции прикрывает собой пожилую пару в холле банка во время попытки вооруженного ограбления поехавшего одиночки. Огнестрельное повреждение позвоночника. Полторы минуты до полного забвения.

Пауза. Лорэйн переводит дыхание. А я округляю глаза.

‒ Соединенные Штаты. Новый Орлеан. Студент влезает в окно горящей квартиры и помогает выбраться оттуда женщине, находящейся на последнем месяце беременности. Затем возвращается за ее трехлетним сыном, потерявшим сознание. Ребенок оказывается снаружи, студент остается внутри. Асфиксия. Минута до забвения.

Еще более краткая пауза, которую и на полноценный вдох вряд ли хватит.

‒ Россия. Пенза. Акушерка-гинеколог отталкивает с дороги двух малолеток, переходящих по пешеходному на зелёный свет, и секунду спустя оказывается под колесами автомобиля с водителем-пенсионером, у которого внезапно прихватило сердце. Множественные скелетные повреждения. Мгновенное забвение.

Кажется, все это время я стояла с открытым ртом.

Возвращаю челюсть на место и нервно вздрагиваю.

‒ Они были…

‒ Людьми. Да. ‒ Лорэйн снова обозревает небесную картину спокойствия и едва слышимо хмыкает. ‒ Им дарованы крылья. И они ‒ ангельские создания. Иные, но все же ангелы. Нет ничего странного в том, что человек человечен и сохранил свою человечность даже здесь, в обители истинного света, не так ли? Не такой уж страшный секрет. Да и не секрет вовсе. Просто подумал, что тебе хотелось бы понять.

По-моему, я сейчас разрыдаюсь. Или сгорю со стыда. Хотя вроде как мне и стыдиться нечего.

‒ Но они… Они ведь… Колибри… Марти… и Фая тоже… Они…

‒ Не стоит их жалеть.

Испуганно вылупляюсь на Лорэйна. Тот качает головой.

‒ Вижу, что после моего рассказа ты переполнена жалостью. Вот только до того, как вновь с ними встретиться, тебе следует кое-что осознать.

‒ Что? ‒ Наверное, я шепчу, потому что не слышу звучания собственного голоса.

‒ Уясни, Мила, раз и навсегда. Никто из них ни разу не пожалел о том, что сделал. ‒ Командор делает шаг к началу следующей лестницы. ‒ Ни секунды. Ни мгновения. Поэтому и тебе не нужно их жалеть. Они ждут от тебя чего угодно, но только не жалости.

‒ Л-ладно. ‒ Плетусь за ним.

Конечно, простота мира обманчива. И все гораздо серьезнее, чем кажется. Может, мне и хотелось так думать и так все и воспринимать. Особенно, глядя на беззаботно разглагольствующего Марти. И на беспрестанно смолящую Фаю. И на Свэна, покорно топающего на поиски малюсенькой сандальки.

Что ж, в одном я уверена на сто процентов. Самое лучшее, что могло со мной приключиться в моей бедовой ситуации, ‒ это удача наткнуться на ангельский патруль.

‒ Фух… Значит, Кнопа ‒ ангелочек из лучиков. ‒ Я загибаю пальцы. ‒ Фая, Марти и Колибри ‒ люди… А вы?.. ‒ Робко спрашиваю у спины Лорэйна.

Тот поднимается дальше.

‒ Был человеком, ‒ кратко отвечает он, в этот раз даже не обернувшись.

Подробностей не жду и выспрашивать не пытаюсь. И так тема своеобразная. За чашечкой капучино не обсудишь, печеньками не заешь.

‒ А…

‒ Эрий ‒ создание небес, ‒ реагирует командор прежде, чем я успеваю задать, пожалуй, самый главный вопрос. ‒ Он никогда не был человеком, Мила. Он ‒ сущность света. И в нем нет ничего человеческого. Ангел. Только ангел. И больше ничего.

Глава 37. ЗАМ И ЧИСТОТА

Признаю, я ожидала увидеть громадное помещение из категории тех, где проводят различные важные приемы, встречи и совещания. Или что-то вроде гигантской гостиной. Не зря же мы двигались к так называемому «Залу Искренности».

Однако тяга местных к минимализму срабатывает и тут.

С любопытством осматриваюсь. Перед взором предстает открытая всем ветрам площадка на самой вершине ‒ правда за все время моего пребывания здесь не было ни одного ветрового порыва. В нескольких местах по краям пространство словно расплывается, и пушистые облака за ним выглядят смазано точно под гладью воды на тонком слое стекла.

Пусто. Никого.

Вопросительно смотрю на командора Лорэйна.

‒ Мы на месте, ‒ подтверждает он мою догадку. ‒ Зал Искренности.

«Тогда где та дама, раздающая указания?» ‒ хочется мне спросить, но я сдерживаю себя.