Дьявол по соседству

– Да, абсолютно. Позволь мне предаться здесь некоторому дарвинизму, Луис. Ибо, если естественный отбор действует, то в каждом из нас заперта генетическая склонность к охоте и убийству, устранению соперников. Я говорю о звере, живущем в нас. Этот зверь является самой сутью того, кем и чем мы являемся. Именно он вызвал все это. Зверь. Первобытный хищник внутри нас всех, дитя рассвета, темный охотник, дикость и жестокость, формирующие основу человека-зверя.

- Зверь, - произнес Луис. - Я видел его. Смотрел ему в глаза.

Эрл кивнул.

- Да, и это тревожное зрелище, не так ли? По своей сути мы - звери, и никто больше. Звери. Мы выползли из бессмертной слизи творения с желанием убивать, и это желание по-прежнему живет в нас. Прямоходящие звери с дикими инстинктами, унаследовавшие варварские качества. Мы можем писать стихи и сочинять музыку, строить города и микрокомпьютеры, посылать зонды на Марс, но в душе, в своей черной маленькой душе мы остаемся обезьянами меоценового периода и охотящимися питекантропами. Любовь, ненависть, жадность, желание, жестокость, война. Любовь - это романтическая адаптация репродуктивного инстинкта. Материализм - это просто выражение животного инстинкта желать чего-либо. Национализм, наш ура-патриотизм, - это не что иное, как древний животный позыв захватывать и защитить территорию, а война ... да, даже война, это всего лишь более ярко выраженный территориальный импульс нападать, убивать, отнимать у других то, что им принадлежит, и присваивать это себе.

Луиса интересовал вопрос: что же активировало этот чудовищный ген? Что привело в действие этот регресс, эту первобытную память?

- Что стало механизмом, Эрл? Влияние чего именно высвободило все это, да еще в таком масштабе? Перенаселение? Стресс?

- Мы никогда не узнаем, Луис. Мы - не больше, чем любое другое стадное животное. Но все это живет у нас внутри, дружище. Эти импульсы, этот садизм, все это - врожденное. Мы являемся продуктом наших предков. Ни больше, ни меньше. Почему люди убивают друг друга? Почему они убивают собственных детей? Своих соседей? Жен? Почему они допускают геноцид? Почему линчуют людей с другим цветом кожи? Почему ненавидят тех, кто имеет больше или меньше, чем они, или людей с другими религиозными принадлежностями? Это зверь, Луис, внутренний зверь. Во всех нас заперта потребность погрузиться в доисторическую эпоху, в наше дикое прошлое.

- Сколько раз ты читал о том, что кто-то кого-то убил и не смог объяснить причину? Дьявол заставил меня сделать это... вот только мы все носим в себе дьявола. Наше звериное прошлое - вот причина. Во всех скрыты те ужасные импульсы, но большинство из нас не подчиняются им. Но время от времени, некоторые или даже группы людей попадают под их влияние. Это сочетание нашей жестокой наследственности, действующей в соответствии с глубинными, подавленными желаниями и потребностями. Именно это ты и видишь здесь: все грязные, мерзкие и порочные твари, растущие в недрах этого мира, этого города, в его коллективном подсознании, были выпущены на свободу. Все ужасные твари, расплодившиеся внутри людей, были освобождены. Думаю, это было предопределено генетически. Условия стали подходящими, и это произошло. Ответа нет. Правда. Но потенциал был. Он присутствовал в каждой человеческой популяции с тех пор, как мы стали чуть выше примитивных приматов. Да поможет нам Бог, но современный мир - это огромная живая лаборатория по исследованию человеческой природы и механизма насилия, первобытных инстинктов, очищения и атавизма. Зло - здесь, Луис, и этим злом являемся мы.

Мы создали Дьявола по своему образу и подобию.

- А что насчет животных, Эрл?

- Животных?

С трудом сглотнув, Луис рассказал Эрлу про полицейский участок. Про собак. Как они погибли, сражаясь с людьми, и друг с другом.

- Хммм, интересно. - Эрл задумался. - Что ж, есть лишь одно логичное объяснение. Гормоны.

- Гормоны?

Эрл кивнул.