Дьявольский Гримуар

Ларри легко щеголял тридцатисантиметровым «корнем», с обхватом небольшого баллона для дайвинга. Уэндлин наслаждалась его формой, его колоссальной хорошо сформированной головкой, толстыми венами и входом в уретру, достаточно большим, чтобы вместить ее мизинец. Даже его яички были монстрами: тяжелыми, горячими и большими, как гигантские яйца сорта «Jumbo-A». Не теряя времени даром, Уэндлин установила этот чудесный «столб» и заглотила его своей «киской», фактически протыкая шейку матки, каждый раз, когда съезжала вниз. Теперь она и Рена были лицом к лицу, обе что-то бормотали и закатывали глаза, пока Ларри упражнялся в оральном и детородном мастерстве.

— Его язык должно быть такой же большой, как и его член, — поделилась очень счастливая Рена, стиснув зубы в похотливой усмешке. — Такое чувство, что он достает прямо до моей гребаной матки!

— Да и трахает он отменно, — заверила Уэндлин, улыбаясь.

Это было так хорошо — так медленно, сочно и жарко, что она начала пускать слюни. В рот мне ноги, — подумала она. Это не ебля, это бурение глубоких скважин, и Ларри-бой собирается вскрыть целый бассейн

. Действительно, пенис Ларри ощущался более похожим на одну из этих удлиненных трубок теста для печенья с шоколадной стружкой; его «хозяйство» постоянно надавливало на ее «точку g» напротив передней стенки влагалища. Черт, она даже не знала до сих пор, что у нее есть «точка g». Репродуктивное отверстие Уэндлин было не чуждо членам выше средних пропорций, но это — это — было безумие! Этот обхват-баллона-Миллера растянул ее вульву до плотного вкусного ярко-розового обода, жестко вспахивая, как колесо вышки, в то время как длина продолжала долбить в самый край ее женского канала. Она чувствовала себя, словно на вертеле: шаш-Уэндлин-лык. Дрожь множественных оргазмов ушла глубоко в ее чресла, как подземный взрыв. Ее влагалище пульсировало и пульсировало, выжимая удовольствие из нервов почти так же, как рука выжимает молоко из аппетитного коровьего соска.

Истощенная, она поменялась позицией с Реной, которая вставила «слонячий» член в свою гладкую, бритую щелку и сразу же воскликнула:

— Бля, Венди, это как трахать скалку!

Уэндлин не нашла никакого преувеличения в утверждении Рены; когда она прижала свою пушисто-белую щелку к лицу Ларри, язык предельных размеров сразу же углубился в недра ее розовой бороздки. Она снова кончила через несколько минут, оставив лицо Ларри блестящим, словно покрытым лаком для ногтей. А затем Рена тоже напряглась и задрожала от нахлынувших волн глубочайшего оргазма, в то время как Ларри получил собственный «кончун»; его теплые сгустки спермы, жирные как черви, летели внутрь складок конвульсирующей плоти.

Лицо Рены напряглось, она схватилась руками за его живот и радостно завизжала:

— Он входит в меня, как гребаный садовый шланг!

— Фух! — ответил Ларри, расслабляя спину, несмотря на наручники. — Это был превосходный «кончун». Я знал, что вы — горячие девочки.

— А будет намного жарче, — пообещала Уэндлин.

Ларри не заметил, как Рена вышла из комнаты, слишком поглощенный следующим развлечением: применением рта Уэндлин к вялому пенису с прожилками. Однако он не оставался вялым слишком долго. В считанные минуты он подскочил назад, к своей набухшей жизни. Уэндлин замерла в позе «69», взволнованно предчувствуя, как длинный язык скользнет обратно в солено-влажные глубины ее «киски». Однако, к ее удивлению и в окончательном проявлении мужской удали, язык обошел эту обычную щелку и, вместо этого, начал пробиваться в тугое, дрожащее колечко ее ануса. Потребовались некоторые усилия мужчины, чтобы применить свой язык к этому менее лакомому отверстию и, аналогичным образом, некоторые усилия женщины, чтобы в полной мере выполнить отсос такому «петушку», какой был у Ларри. Она едва могла взять головку в рот, не говоря уже о распухшем «штыре» — у нее было больше шансов отсосать у кабачка летом! В конце концов она не выдержала и пару раз трахнула мизинцем большую дыру уретры[56] Ларри. Ощутив это, он захихикал, продолжая оставаться лицом в щели ягодиц Уэндлин.

Но когда появилась Рена, она сразу же слезла с него.

— Говоришь, хочешь погорячей, Ларри, верно?

— О, да! О, да! — согласился Ларри. Его член качался, как нелепая кукла.

— Ну, а как тебе это? Достаточно горячо? — Рена вышла на свет, в солнцезащитных очках, по причине, которая станет очевидной в следующий момент. В левой руке она держала спичку. А в правой руке она держала…

— О, БОЖЕ!!! — испуганно закричал Ларри.

…паяльную лампу.

— Это должно быть реально горячо, Ларри, — предположила Уэндлин. Она сжимала груди в чистом эротическом восторге. — И я имею в виду очень-очень горячо…

Рена зажгла паяльную лампу и отрегулировала ее пламя до шипящей бело-голубой точки.

— Достаточно горячо для тебя, Ларри? — спросила она, применяя 1200-градусное пламя к кончику его члена.