Did that hurt?

Я будто сторонний наблюдатель в собственном доме. Кристиан очень любит сыновей, даже слишком, но наши отношения сильно охладились. Мне не хватает его банальных объятий, мне надоел секс в одной позе, будто это только мне надо, будто для себя я делала пластику после родов. Это нормально, наверное, когда больше десяти лет брака за спиной… Но очень сложно с этим смириться.

— Мамочка!

— Мама!

— Смотри, что папа мне подарил!

Стадо слонов несется по лестнице, ругать за беготню их всё равно бесполезно, и я просто широко улыбаюсь, когда вижу эти хитрые и такие счастливые лица, наперегонки залетающие в мой кабинет.

— Так, сначала Крис, — сын хвастает очередным набором юного химика, без ложной скромности сообщив мне, что теперь он выиграет школьный конкурс изобретений, и даже умудряется взять с меня слово, что я приду поддержать его. — Кенни, детка, что ты прячешь?

— Я не прячу, только Куперу я не дам! Это моё!

— Конечно, твоё. Но если он вежливо попросит посмотреть или недолго поиграть — уступи, — Кенни показывает мне очередную вертушку, у них с отцом уже целая коллекция радиомоделей самолетов и вертолетов, разных дронов, и он уносится в свою комнату, как всегда, аккуратно вскрывать коробку в поисках инструкции, получив от меня поцелуй.

— А у меня вот что! — Купер запрыгивает на диванчик рядом со мной и показывает на большой подарочный пакет на полу. Тяжелый!

— Как ты поднял его?

— Я же сильный, мама! - да, действительно… Крис, наверное, донёс. — Здорово, правда?!

В пакете полный комплект одежды и защиты для футбола, и Купер чуть ли не сияет от счастья.

— Папа сказал, что записал меня на футбол! Он сдержал обещание!

— Папа всегда держит обещания, малыш. Ты поблагодарил его?

— Да… — и это «да» настолько неуверенное, что я не могу сдержать смешка.

— Скажи ему «спасибо» за ужином. Оставь вещи мне, их нужно постирать. И скажи братьям, что пора мыть руки, спускайтесь. И чтоб без драк!

— Хорошо! — сын целует меня в щеку и пулей вылетает из кабинета, на весь коридор крича, что «мама сказала мыть руки», мой маленький непоседа.

Они так любят Кристиана. Идеал, пример и папочка, который так редко бывает строг к ним и так часто ко мне. Мы слишком часто ссоримся.

На глазах наворачиваются слёзы от боли и страха быть без него, от мысли, что я теряю его, если уже не потеряла, и что он никогда не уйдет от меня, даже если полностью охладеет. Кристиан не бросит сыновей.

Кристиан был против Купера, который должен был быть нашей сладкой девочкой, не потому что не хотел ребенка, а лишь потому что помнил слишком хорошо, как тяжело прошли роды Кенни. Я потеряла много крови, малыш чуть не задохнулся, а Кристиан приобрел седые волосы на висках, которые так и не восстановили свой цвет. И я знаю, что ничего хуже быть не может, но Кенни я люблю чуть-чуть сильнее, чем Криса и Купера. Он замечательный. Он так похож на Кристиана… Они все у меня самые лучшие, нет, не могу их делить, всех четверых люблю одинаково.

— Мамочка, ты идешь? — Купер очень привязан ко мне. Наверное, потому что еще маленький. — Ты плакала? — потрясающие голубые глазки внимательно рассматривают меня, нижняя губа сына начинает дрожать, и я крепко обнимаю его, успокаивая.

— Всё хорошо, солнышко. Мама не плакала, и ты не плачь. Будешь сидеть со мной или с Крисом?

— Я хочу с тобой.

— Вот и хорошо. Пойдём, — беру моего дорогого малыша за ручку, и вместе мы спускаемся в столовую.

Дом огромный, но при этом очень уютный и домашний, современный, но с ремонтом в пастельных тонах. С огромной хозяйской спальней, просторными детскими и несколькими гостевыми, помимо бассейна с сауной, зала и нескольких комнат для хобби. Недалеко от Сиэтла, с видом на воду… Все мои мечты сбылись, и я довольна своей жизнью.

Я очень горжусь Кристианом. Благодаря ему всё стало реальностью.

Кристиан слабо улыбается мне, забирая Купера к себе на колени, малыш начинает рассказывать ему о своих тренировках, и я молча разглядываю моих мальчиков. Кристиан изменился, сильно. Начинающая выступать седина, помимо висков, слишком рано для его возраста, густая, но короткая борода, и с очками он почти не расстается… Морщины стали заметны, но пока не видны. Он очень красивый. Он действительно мужчина, настоящий мужчина.

— А сейчас я зашел за мамой, а она плакала! — четыре пары глаз обращены на меня, и я со всех сил делаю удивленное лицо, отрываясь от салата.

— Детка, я не плакала, тебе показалось. Я просто немного уставшая.

И если с детьми это срабатывает, то Кристиан смотрит мне в глаза и прекрасно понимает, что я вру.

Будто ему это нужно.

— После ужина зайди в мой кабинет, пожалуйста, Ана.