Дидро в Петербурге

– Великолепная идея, – закричал Дидро, – принцесса, я хотел бы расцеловать вас за эту идею! – и, несмотря на крики и сопротивления маленькой Дашковой, он прижал ее к своей груди и от души крепко расцеловал.

Вечером при дворе только и разговоров было, что о внезапном отъезде Дидро на Мадагаскар за «говорящей обезьяной».

Несколько недель спустя после отъезда Дидро княгине Дашковой на имя президента Петербургской Академии наук было вручено через французского зоолога послание следующего содержания:

«Высокочтимая и глубокоуважаемая!

Известие о докладе и гениальной теории, выдвинутой нашим великим Дидро, быстро достигло его отечества. Но одновременно, к нашему огорчению, дошел также слух, что некий Лажечников, вероятно являющийся превосходным изготовителем звериных чучел, подверг эту теорию сомнению.

Мы спешим представить в Ваше распоряжение те доказательства, которые могут внести ясность в решение этого вопроса, и с глубоким почтением пересылаем Вам в качестве верноподданнического подарка для Их Величества, императрицы всея Руси Екатерины Второй экземпляр говорящей обезьяны с острова Мадагаскар.

Зоологическое общество в Париже».

Княгиня Дашкова никогда и слухом не слыхивала о парижском зоологическом обществе, однако мгновенно сообразила, что письмо выдумано Дидро, да и податель оного признался, что является никем иным, как простым учителем французского языка, которого Дидро раздобыл в Ревеле для своей комедии.

– И где же сейчас обезьяна?.. То есть, я хотела сказать, господин Дидро? – поинтересовалась княгиня.

– В гостинице «Око Господне», в которой мы остановились.

– Хорошо, скажите господину Дидро, что я сама заеду за ним в карете.

– Господин Дидро хотел бы, чтобы его транспортировали в клетке, – возразил словесник.

– Тем лучше, – молвила княгиня, – я, стало быть, прибуду с людьми, которые ее понесут.

После того, как сей Гермес[19] удалился, княгиня облеклась во все знаки своего сана: огромный allonoe, красную мантию, цепь, и, вооружившись жезлом, первым делом отправилась в Зимний дворец, чтобы уведомить императрицу о небывалом событии. Затем в сопровождении четырех дворцовых слуг, которые несли носилки, она поспешила на постоялый двор «Око Господне».

В Зимнем дворце тем временем собрался весь двор, чтобы встретить обезьяну со всем подобающим этому чуду природы почтением. По особому распоряжению монархини присутствовал также и Лажечников.

Момент, когда обезьяну доставили в зал, был весьма торжественен. Императрица стояла в окружении придворных дам, кавалеры расположились полуовалом.

Процессию возглавляла княгиня Дашкова с обряженным в докторское платье словесником, вслед за ней четыре дворцовых лакея внесли на плечах клетку и церемонно опустили ее в самом центре зала.

Императрица первая устремилась к клетке, и это для всех присутствующих послужило сигналом отбросить в сторону этикет и собраться вокруг. Они напирали и толкались, не считаясь ни с чем, как это обычно делает падкая до зрелищ чернь, с удивлением разглядывающая савояра[20]

цыгана с медведем.

Маска Дидро была столь удачной и ему удавалось так превосходно подражать осанке и повадкам обезьяны, что все были введены в полное заблуждение, за исключением Лажечникова, изготовителя чучел.

Его острый глаз даже сквозь прутья решетки тотчас же различил нитки, которыми была скреплена шкура.

«Ага! Человек в обезьяньей шкуре, – подумал он, – наберемся терпения и поглядим, что все это значит».

После того, как все досыта насмотрелись на чудо, императрица приказала перенести клетку в свои покои.

– А разговаривать она умеет? – полюбопытствовала прекрасная графиня Салтыкова.

– Как зовут обезьяну? – обратился Орлов к словеснику.

– Жак, – не долго думая, ответил тот.

– Жак! – по-французски крикнула императрица. – Ты умеешь говорить?

– Да, – внятно произнесла в ответ обезьяна.

– Она говорит! – воскликнула Екатерина Вторая.

– Она говорит! – удивился Орлов.

– Она говорит! – изумился весь двор. – Обезьяна говорит!

Французский «зоолог» предпочел поскорее унести ноги; у императрицы поначалу возникло было намерение поручить ему присмотр за чудом света, но потом для этого к обезьяне приставили надежного дворцового лакея.