Диетлэнд

Текс все не унимался, так что когда в дверь постучали полицейские, чтобы объявить еще об одной угрозе взрыва, я была рада возможности выйти на улицу. Я уложила свертки с книгами в два больших шопера, взяла сумку и присоединилась к остальным. Улицу, как обычно, оцепили, и мы приютились на привычных скамейках, но поскольку была середина дня, а не ночи, лоток с мороженым на углу был открыт, и мы купили по вафельному рожку. Непоседа Текс весь измазался мороженым и соплями, но, по крайней мере, успокоился. Мы сидели на скамейках и наблюдали, как группа по обнаружению и обезвреживанию взрывных устройств делает свою работу.

Опальные сотрудники Фонда Бесси Кантор для поиска мира и взаимопонимания сбились в кружок неподалеку, пряча лица от обвиняющих и полных гнева взглядов соседей. Особенно разгневан был хозяин итальянского ресторана. Было самое время обеда, когда началась эвакуация, так что бизнесмены и бизнес-леди сидели на тротуаре с тарелками пасты на коленях и пытались осторожно есть спагетти и пенне, дабы не капнуть соусом на белоснежные, безупречно выглаженные рубашки и блузки.

Водитель такси, остановившийся на красный свет, выкрикнул из машины:

– Что опять учудила эта Дженнифер?

– Это не имеет к ней никакого отношения, – крикнул ему в ответ полицейский. – Проезжай!

Хотя на Тринадцатой улице оцепили только наш квартал и еще один позади на Двенадцатой, столпотворение охватило и близлежащие кварталы. Движение на Шестой авеню прекратилось, пешеходы и водители остановились и таращились. Нью-Йоркский «уличный театр» во всей красе: если могла случиться катастрофа или авария, никто не хотел ее пропустить.

– Все эти угрозы, по сути, бессмысленны, разве нет? – спросила я, хрустнув остатками рожка.

– Ты это о чем, Изюминка? – На Верене сегодня были джинсы и футболка с логотипом «Баптистских коктейлей», девчачьей панк-рок-группы из Джорджии.

– Если и вправду собираешься кого-то взорвать, зачем предупреждать об этом? Какой резон взрывать пустое здание?

– Больные люди, – вставила Марло. – Угроза взрыва для них самоцель. Полицейские относятся к этому серьезно просто потому, что служба обязывает.

– Неужели вы не боитесь, что дом по соседству однажды на самом деле взлетит на воздух?

Женщины «Дом Каллиопы» так долго жили с постоянными угрозами взрыва, поднимающими их посреди ночи, что забыли о возможности настоящей бомбы, которая, вероятно, превратит нас всех в пыль и пепел.

Я встала и принялась прохаживаться туда-сюда перед скамейкой. Никто из женщин и не думал отвечать на мой вопрос, повторять я не стала. Если кто-то и боялся настоящего взрыва, то держал страх глубоко в себе, предположила я, так легче игнорировать тревогу и беспокойство. Жизнь в «Доме Каллиопы» была выбором, который каждая из нас сделала добровольно, мы знали об опасностях. Никто насильно не держал нас там.

– Кстати, к вопросу о «больных людях». Почему Джулия вчера осталась у нас на ночь? – спросила Марло. Все разом повернулись ко мне. Отмазку придумать я не успела.

– Она… она хотела посоветоваться со мной по поводу книги о разоблачении империи «Остен». Пишет главу про Китти.

Ложь без проблем сорвалась с моего языка, но легче мне не стало. Я не хотела врать им. Я не хотела быть на стороне Джулии.

– Она что-нибудь говорила про Литу? – поинтересовалась Марло. – Я хотела поговорить с ней, но вчера мне пришлось уйти раньше. Хотела взять у Джулии интервью для «Эффекта Дженнифер».

– Она сразу замолкает, стоит только упомянуть Литу.

Грузовик «Нью-Йорк Дэйли» прогромыхал мимо нас, реклама на грузовике уверяла: «Сенсационные новости о «Дженнифер» только на страницах «Нью-Йорк Дэйли»!»

– Уже в курсе, что случилось сегодня? – спросила Марло, провожая грузовик взглядом. Что-то новое случалось каждый день, и я была рада, что Марло сменила тему – мне не хотелось обсуждать Джулию. Марло объяснила, что теперь под удар попали компании, разрабатывающие видеоигры. – Требуют прекратить производство игр, в которых женщины являются сексуальными объектами и жертвами насилия.

– Ох, во что же теперь будут играть парниши? – протянула Руби. – Считай, у тебя не было детства, если ты на экране не размозжил череп проститутке бейсбольной битой.

Сана зачитала статью вслух с телефона:

– После вышеописанных угроз акции многих компаний, разрабатывающих видеоигры, начали стремительно падать.

Марло вскинула подбородок, как будто в голову ей пришла интересная мысль, передала Текса Верене и, достав блокнот, принялась что-то строчить. Верена держала чумазого ребенка на вытянутых руках.

– Сегодня утром я прочитала о группе девочек-подростков, которые слонялись на парковке возле стрип-клуба в Техасе, – сообщила Руби. – Пока мужчины были внутри, девчонки прокололи шины на их автомобилях и разбили окна. Шеф полиции в одном из городов сказал, что ему не хватает человеческих ресурсов, чтобы справиться с женщинами-правонарушительницами.

Сана наклонилась и прошептала мне на ухо:

– Он говорит о таких, как ты.