Дикая. Дочь каганата

Логику Амадея отследить было невозможно, он сам уже давно забросил это дело, не мог определиться: то ли не хочет, чтобы его жена гуляла с другими мужчинами (ревность? Вряд ли!), то ли не желает видеть её холодное лицо с обжигающими глазами (ненависть? Возможно!). Этот день был прекрасен с самого начала, а общество дикарки могло всё испортить. И ведь так кстати запрет на посещение Дома Сладкой Розы снят! Наверное, по нему там ужасно соскучились!

И хозяйка борделя встретила его невероятно радостно, как и девочки, тут же подготовившие комнату его высочества. Краски были разложены, бумага словно только и ждала, когда же, наконец, её коснётся мягкий ворс колонковой кисти.

Многие знали о тяге принца к прекрасному — к театру, скульптуре, живописи, как знали и о любови к злачным местам, но никто почему-то не сопоставлял эти два его увлечения. А принц не спешил опровергать слухи, прятался в доме утех и самозабвенно отдавал себя творчеству, обычно в подпитии. Не сказать, что Амадей придавался одному только искусству в обществе умелых девушек, но, как говорят сами красавицы — постельные умения принца также можно было назвать искусством.

И сейчас он пришёл к ним вовсе не для секса: рассматривая еле прикрытые тела лепестков (так называли девушек), он выбирал себе натурщицу. Выходящие из-под его кисти картины были скандальными настолько, что стены Дома Роз никогда не покидали, а глазастые постояльцы замечали, что коллекции «для поднятия настроя» пополняются регулярно. Часто они даже пытались купить что-нибудь для себя, обещали хозяйке дома щедрую плату, выспрашивали о художнике, но дама была непреклонна — принц оставлял у неё гораздо большее, да и сам мужчина буквально рос на её глазах, став почти родным.

— Вы чем-то опечалены, мой господин? — спросила одна из лепестков, плавно садясь рядом с принцем. — Сегодня линии вашего рисунка несколько иные.

— Всё нормально.

— Я сделаю вам массаж, — встав за его спиной, она вдруг с возгласом упала, сопровождаемая звоном разбитого стекла.

Девушки завизжали испуганно, Амадей подскочил, судорожно оглядываясь, меч как-то незаметно оказался в его руках. Рядом лежала куртизанка с насквозь простреленным бедром.

— Оттащите её и сразу к лекарям, она потеряла сознание от боли. Всем покинуть помещение!

Подхватив товарку, девушки быстро покинули комнату, в тот же момент ввалилась и стража.

— Стреляли с того дома, отследить. Служителей правды сюда, всех допросить, прохожих также. Быть наготове, возможно, нападут повторно.

И принц оказался прав, как только они вышли на улицу, начался обстрел, причём стрелы летели вхолостую, а значит, стрелявшие не видели цели.

— Проверить переулок Руа! — крикнул Амадей, стража тут же его окружила, прикрывая щитами, чем затрудняла видение. Раздался звон стали, крики прохожих, ржание коней.

Нападение было странным и неумелым, но, если бы не вставшая неожиданно куртизанка, стрела вполне могла убить принца. Это смущало, даже волновало: его высочество выжил по чистой случайности. Впрочем, сам факт удачного для нападавших исхода также был случайностью. С такой подготовкой, как у этой, пусть будет — банды, так приблизиться к его высочеству…

И всё же кто-то знал, что сегодня заканчивается своеобразный арест принца, знал, что он точно будет в Розе, а значит, этот «кто-то» из дворца. Всех преступников сразу направили в городскую темницу, где они под присмотром бледного Клина проходили допрос. Амадей сидел в сторонке, слишком спокойный для того, кого недавно чуть не убили. Он даже отпускал шутки по поводу подготовки нападавших: «Стрелять в холостую, надеясь на удачу — это ж надо!» Однако все силы были направлены в ту первую стрелу, дальше покушение не обдумывали слишком тщательно. За то и поплатились.

Банда оказалась наёмниками, не последними в Империи, между прочим, а значит и заплатили им немало. Причём заказчика они не знали, всю информацию получали через третьи руки, да и не в привычке у них выспрашивать. Заплатили — их дело только исполнить заказ.

— Значит, придётся посетить трясину, — хмыкнул Амадей. — Там же вы обитаете? Проверьте, какие «гости» там наблюдались в последние две недели.

— Всех? — кашлянул Гамель.

— Всех. Пора закрывать лавочку, надоели мне уже. Отдельно соберите группу по сегодняшнему делу, и, — он потёр виски, — постарайтесь меня не трогать. Клин, реши с госпожой Дение насчёт компенсации за неудобства.

— Она сказала, что это их вина, и попросила максимально включить её связи в расследование. Свои каналы она уже проверяет.

— Что с Миранной?

— Спит с мужем вашей кузины.

— С Игнатием? — принц поморщился. — Надо поставить его на место. Видимо, после Миранны решил, что и на жену мою можно позариться.

— Что я слышу! — Гамель оторвался от чтения отчёта. — С каждым днём ваше отношение всё теплеет, ваше высочество.

— Помолчал бы, — фыркнул мужчина, поморщившись. — Уже светает?