Дикая магия

На третью ночь они заметили внизу в долине дымок, вьющийся над стоянкой. Здесь Бете уселась на землю и принялась энергично умываться, облизывая лапу и натирая ею морду, так что шерсть вскоре залоснилась, а усы встали дыбом. По ее виду Capo окончательно убедился, что Бете и волшебник ведут разговор без слов. Кошка выглядела гордой и невозмутимой, словно безупречно выполнила трудное дело и теперь предоставляет своим спутникам самим доделать то простейшее, что осталось.

— Думаешь, это они? — спросил Capo, когда они спускались с холма, стараясь двигаться бесшумно, насколько это позволяли ночная тьма и отсутствие тропы.

— Если нет, — ответил Виралай угрюмо, — и проклятая тварь в шутку водила нас все эти три дня бог знает где, то я своими руками сдеру с нее шкуру и продам на первом же базаре, который встретится.

Однако это была стоянка кочевников — кучка ветхих повозок под чахлыми деревцами, как стайка старух, пытающихся спрятаться от дождя. Невдалеке паслось стадо йек — косматых степных зверей, которых использовали как тягловый скот; они безмятежно щипали сухую траву, росшую на каменистой почве, а люди сидели кружком у потухшего костра, в котором еще тлели угли.

— Они пытались замаскировать костер с помощью магии, — прошептал Виралай, — но с дымом ничего поделать не могут.

Они осторожно приближались к стоянке. В столь поздний час кочевники не ждали гостей, и Виралай не хотел опрометчиво бросаться вперед, ведь они могли воспользоваться магией. Когда они подошли совсем близко, от группы людей у костра отделилась фигура и бегом устремилась им навстречу. Capo сразу понял, что это ребенок, а потом с огромным удивлением узнал в нем мальчика, с которым столкнулся в Аллфейре, когда брал деньги Танто для Гайи.

— Фало! — воскликнул Виралай, сам удивляясь. — Как ты…

Мальчик засмеялся.

— Я уже три дня за вами слежу. От меня не спрячешься, — хвастливо заявил он. — Где кошка?

Виралай и Capo переглянулись, но не успели и слова сказать, как Фало, устремив взгляд мимо них, вытаращил глаза, при этом улыбаясь до ушей. Из темноты вынырнула огромная черная тень, и раздалось мурлыкание, больше похожее на ворчание грома.

— Бете! — закричал мальчик, обнимая зверя. — Бете, ты вернулась!

Когда он совершил этот самоубийственный, с точки зрения присутствующих, поступок, к ним подошла женщина, воскликнувшая:

— Фало, Фало, отойди! Во имя Эльды, что ты делаешь?

Она каким-то образом протиснулась между ребенком и чудовищным черным существом, которое отнюдь не выказывало намерения сожрать кого-нибудь, а просто переводило свои золотистые глаза с женщины на мальчика и обратно, благодушно жмурясь.

Фало увернулся от рук матери.

— Это Бете, — объяснил он, словно женщина была бестолковой. — Смотри, Бете и Виралай вернулись.

Женщина подозрительно посмотрела на кошку, а потом, словно решив, что сейчас зверь никакого вреда не причинит, повернулась к пришельцам.

— Алисия, — произнес волшебник, покаянно разведя руками, — прости. Нам больше некуда идти. Кошка привела нас к тебе.

Кочевница пытливо посмотрела ему в глаза, будто желая убедиться в его искренности, но если и усомнилась в чем-то, то не подала виду. Вместо этого перевела взгляд на зверя и задала вопрос, мучивший Capo на протяжении нескольких дней:

— Как это чудовище может быть той маленькой кошкой, которую я называла Бете? Что это за магия, Виралай?

Волшебник опустил голову.

— Я не знаю, как и зачем она это делает, — признался он. — Теперь она мне не подчиняется.

Кочевница молчала и не отрываясь глядела на зверя с раскрытым от изумления ртом. Казалось, затуманившиеся глаза ее смотрят в никуда.

— Алисия. — Виралай сделал движение к женщине, подумав, что у нее начинается что-то вроде припадка, но она остановила его, вытянув руку с растопыренными пальцами. Кочевница не произнесла ни слова, но жест был красноречив: оставайся на месте!

Чувствовалось что-то таинственное и в то же время обыденное — двое беседуют, но при этом разговор не слышен для человеческого уха. Через мгновение общение прекратилось. Алисия провела по лицу рукой, словно стряхивая сон, и шагнула к Виралаю. Capo отметил, как крепко чародей обнял женщину, и она не пыталась вырваться. Ясно было, что их связывают особые отношения, но какие именно, он не смог бы сказать. Что-то большее, чем дружба, нечто более искреннее, чем доверие; у него не хватало слов, чтобы определить чувство, подтолкнувшее Алисию в объятия Виралая.

Дети редко сопереживают моментам близости, возникающей между взрослыми, поэтому Фало бесцеремонно нарушил воцарившуюся тишину:

— Видишь, мама? Я был прав, верно? — Но если она и слышала его слова, то ничего не ответила; оторвавшись от Виралая, она кивнула ему и Capo, предлагая им следовать за ней. За ними послушно побрел и конь. Capo только удивлялся — своенравный гордый жеребец шел за женщиной кротко, как ягненок, и совался мордой в ее ладонь. Их ждал костер и сидевшие вокруг него люди, которые выжидающе смотрели на гостей.