Дикая Охота

— Забраться в голову малого Червя, да еще разумного — поступок отчаянно храброго или очень глупого героя. Да, каждый хейр должен набить свои шишки, я-то знаю… Но в следующий раз, если ты полезешь в эту нору, сначала подумай, как будешь выбираться обратно…

Прозрачная, не имеющая вкуса, слегка опалесцирующая жидкость заставила меня мгновенно уснуть и проспать двенадцать часов, а потом очнуться — бодрым и свежим, с полностью восстановленным запасом Звездной Крови. Нет, я все помнил — но кошмар отступил, словно выветрившийся тяжелый наркоз. Наградой за мучения стала третья серебряная звезда Ментального Искусства, поднявшая все бронзовые Навыки своей ветки.

Мне повезло быстро восстановиться — а вот в медкоме были такие, кто по-прежнему пребывал без сознания, в необъяснимой коме. Насчитывалось уже четверо — наш Грай и Рэй, сын Эйрика, а также двое разведчиков, во время выхода в Море Трав столкнувшихся с призрачными копиями Пожирателя. Излечить их не удалось, хотя Эйрик ежедневно приходил к сыну, а Людмила и Венди вообще прописались в медкоме. Их тела были живы, но не реагировали, как будто душа покинула их. И в связи с этим вспоминалось странное прозвище твари, породившей коснувшихся их созданий — Пожиратель…

Как только я смог ходить, связно мыслить и говорить, отправился к Винсенту Кассиди. Потому что рикс обязан был узнать, что увидел я, и принять соответствующие меры.

— Они придут.

Винсент задумчиво поскреб подбородок, заросший густой, черной с проблеском серебра щетиной.

— Да это понятно, что они еще придут, доннерветтер. Знать бы когда, где и сколько…

Рикс был, как говорится, «в духе» — рейд в Расколотые Земли в целом прошел удачно. Задание Наблюдателя было закрыто, все вернулись живыми (несколько раненых не в счет — их уже восстановили с помощью Рун) и с отличной добычей. Много Звездной Крови, немало Рун, Ядер и другой измененной материи. Почти сотня бронзовых Прыгунов, девять Палачей плюс те Черви, что приползли на феромонную метку. Мы избежали потерь по очень простой причине — они упорно пытались добраться до Ростка, вступая в бой лишь при крайней необходимости.

Фригольд давно не получал такого количества ресурсов, и я уже знал, что всех Восходящих, участвовавших в рейде, включая моих ребят, премировали средней Звездой — плюс двенадцать капель Крови — и кое-какими Рунами, в основном деревом и бронзой. Награда за главное задание повисла на мне — немудрено, что Наблюдатель счел уничтожение Вершителя, двух Палачей и нескольких Прыгунов самым большим вкладом. Она должна была уйти фригольду — но сначала я хотел, чтобы Винсент Кассиди понял.

— Они придут, — повторил я упрямо. — Черви выяснили путь, они теперь точно знают, где находится Росток, и узнали, кто и как его защищает. Они все видели и все поняли. И в следующий раз они придут уже подготовленные, таким составом и в таком количестве, которое мы не сможем остановить.

— Думаю, ты немного преувеличиваешь, Сигурд, — ответил Кассиди, поглядывая на меня так, словно прикидывал — стоит меня сразу обратно в медком отправить или достаточно будет ударной трудотерапии. — Мы полностью уничтожили этот отряд. Да, это были разведчики, доннерветтер! Типичная разведка боем. Но Гнездо или Улей, из которого они выползли, находится очень далеко, и они в него уже не вернутся. Мы уничтожили всех!

— Им и не нужно было возвращаться, — вздохнул я. — У серебряной твари, Вершителя, внутри сидела еще одна тварь, поменьше. Она… имела связь… была частью… это сложно объяснить, Винс!

Видя, что он не понимает или не воспринимает масштаб, серьезность и неотвратимость угрозы, я сосредоточился и скрутил в тугой клубок осанны видения, полученные в разуме Вершителя. Вернее, их тень, но должно хватить и этого.

— Так постарайся объяснить попроще, доннерветтер! — нахмурился Винсент.

— Насколько высоки твои Атрибуты Разума? Серебро?

— Серебро.

— Тогда я лучше покажу.

Взглянув Кассиди в глаза, я использовал Навык Ментальной Связи, создав телепатический мост, и передал ему осанну, подобно тому, как сделал это в Домене. Наследство Белого Дьявола — никто из землян, насколько мне было известно, не умел лепить такие штуки из воспоминаний и мыслеформ.

Винсент Кассиди выдержал, хотя почти минуту сидел неподвижно, с закрытыми глазами. Я знал, что он видит, — извилистые переплетающиеся ходы, ведущие во всех направлениях, как дыры в куске ноздреватого сыра, и месиво отвратительных инсектоидов, заполняющее их шевелящейся массой. Личинки, взрослые имаго, малые, большие и совсем громадные, невиданной формы, вроде пауков, ленточных змей или длинных сколопендр. Это был Улей, огромный, как человеческий гиперполис, со своими площадями, проспектами и скоростными магистралями, и его ячеистые стены покрывала голубая фосфоресцирующая вязь, отраженная на хитине миллионов его жителей.