Дикая сердцем

От ветвей деревьев, растущих вдоль узкой подъездной дороги, догадываюсь я. А землю, скорее всего, разрыли его негабаритные шины.

Неподалеку, рыча и лая, появляется огромный черный волкопес.

– Сидеть! – кричит Рой.

Собака мгновенно затихает и садится на задние лапы. Интересно, такую реакцию вызывают команды хозяина или его тон? Неужели пес боится Роя так же сильно, как и я?

Я напрягаю позвоночник, когда Джона глушит двигатель.

– Привет, Рой. Как дела?

На этот раз он не удосуживается слезть с сидения, чтобы поздороваться с соседом за руку.

Рой издает хрюкающий звук, который вполне может сойти за приветствие. Его старые синие джинсы и клетчатая куртка, вероятно, те же самые, в которых он был и в прошлый раз, когда мы сюда приезжали, – снова покрыты опилками. Ружья, к счастью, не видно.

– Слушай, мы нашли твою собаку, угодившую в медвежий капкан в лесу. Мы попросили хорошего друга, ветеринара, помочь. Она увезла ее в свою клинику, чтобы выяснить, можно ли что-нибудь сделать, – говорит Джона, пресекая все притворства светской беседы.

– Проклятое животное… Он бродит уже несколько недель. – Напряженная челюсть Роя – это единственный признак того, что мрачные новости как-либо повлияли на него. – Он потеряет ногу? Потому что хромой пес мне ни к чему.

Джона тяжело вздыхает.

– Я не знаю, Рой. – Он достает из кармана рубашки визитную карточку Мари. – Здесь номер моей подруги. Она сообщит тебе результаты осмотра, и ты сможешь принять решение, как поступить.

Минуточку.

– Что значит «как поступить»? – шепчу я.

Джона бросает на меня взгляд через плечо, который подсказывает, что это именно то, о чем я и думаю.

Во мне вспыхивает гнев – на Роя за его черствость и на Джону за его безразличие.

– Весь последний час я отгоняла от пса Мюриэль с пальцем на курке. Мари пытается спасти его прямо сейчас. Рой не может просто сказать, чтобы она усыпила его, – цежу я.

Мои слова предназначены только для Джоны, но, очевидно, я произношу их слишком громко.

Глаза Роя сужаются.

– Я могу делать все, что, черт возьми, захочу. – Он машет рукой в сторону черного зверя, который пристально наблюдает за нами. – Я могу пристрелить его, если захочу, и ты ни черта не сможешь сделать.

У меня отвисает челюсть, я пытаюсь найти подходящий ответ, однако на ум ничего не приходит. Разве Мюриэль не говорила, что эти животные для него словно семья?

– Мюриэль? – Одно это имя в его устах говорит о том, что их вражда с Роем взаимна. Его губы изгибаются в раздумье. Долгое молчаливое мгновение затягивается, пока он рассматривает свою вторую собаку. – Наверное, тебе следовало позволить ей пристрелить его. Конечно, у такой юной городской простушки, как ты, кишка на это тонка.

Я бросаю на него раздраженный взгляд. Он как будто специально пытается меня разозлить.

– Ну, я ей не позволила этого сделать, так что теперь ты можешь побыть порядочным человеком и позаботиться о своем волке. Конечно, у такого жалкого брюзги, как ты, наверное, не хватит на это духу.

Рой поднимает голову, кажется, удивленный моим ответом.

Как и Джона, судя по тому, как он вскидывает брови.

– И на этой ноте… – Он все еще держит визитную карточку между двумя пальцами. – Тебе нужны контакты Мари или нет? А то у меня еще куча дел.

Я задерживаю дыхание. Что, если Рой скажет «нет»? Что тогда произойдет с животным?

Рой подходит к нам и берет визитку, рассматривая ее на ходу, пока возвращается к машине.

– Она доставит мне проблем?

– Не-а. До тех пор, пока никто никого не покусает.

Джона заводит двигатель.

– Не за что! – кричу я, не в силах сдержать раздражение на этого человека, особенно после того дня, который у меня выдался из-за его разгуливающего повсюду животного.

Уголки рта Роя дергаются, как если бы он собирался улыбнуться, но затем этот мимолетный миг проходит, и он остается просто глазеть на меня, пока Джона трогается с места, возвращаясь на грязную дорогу.

– Надеюсь, этот пес покусает его, – ворчу я себе под нос, полагая, что Джона не слышит меня из-за шума двигателя.

Но его тело сотрясается от смеха.

* * *

– Да ладно! – хнычу я, когда Джона сворачивает налево к ангару вместо того, чтобы поехать сразу домой. Я отчаянно хочу в душ и поесть. У меня во рту ничего не было с самого утра.

Он останавливается рядом с Арчи, пайпером^[4], который оставил ему мой отец, обтянутым парусиной и стоящим снаружи ангара до тех пор, пока Джона не сможет отогнать старый самолет Фила, поскольку ангар вмещает только две единицы.

– Дай мне пару минут. Я не успел закончить.

Пара минут никогда не ограничивается просто двумя минутами, когда речь идет о самолетах Джоны.

Я с неохотой разжимаю хватку на его теле. Он переставляет ногу и спрыгивает со снегохода. Меня всегда поражает, насколько грациозно он двигается для такого высокого и крупного мужчины.

– Все в порядке. Я побуду здесь, может, отгрызу себе руку, – сухим тоном произношу я.

– Как это сделал бы пес Роя, если бы ты его не нашла.

– Джона! – морщусь я.

– Слишком рано для шуток?

– Это вообще не смешно!

– Кто бы мог подумать, что ты неравнодушна к диким животным.