Дикен Дорф. Хранитель карты

- Не понимаю, - она сорвала летнюю кепку с головы друга. – Проклятый дождь! Ведь лето же, солнце должно светить с утра до вечера! Так нет же, третий день дождь льет, ТРЕТИЙ! – именно непогода волновала сейчас Эйприл больше всего, и она с укором глядела вверх, туда, откуда лился тот самый «проклятый» дождь. – Что ты говорил, Дикен?

- Ладно, не важно… Чувствую сегодня тебе одной придется раздавать эти газеты, - сказал он, рукой потрагивая залепленную бровь. – Мое избитое лицо отпугнет всех. Я просто постою поблизости…

- Ха! Отлично вы придумали, мистер Дорф…

- Что это значит, Эйп! Ты только посмотри на меня! Купила бы у такого газетенку?.. – Эйприл ничего не ответила, и Дикен лишь глубоко вздохнул. - Ладно, куда идем? Можно было бы пройтись до того господина, которого никогда нет дома… А то я с этой тростью смотрюсь как-то по-идиотски. К тому же мы должны забрать наше «гарантированное» вознаграждение.

- Знаешь, что меня больше удивляет? В том объявлении было сказано: «срочно требуется найти и вернуть»…

- Ну да, а вместо этого нам даже никто не открывает, - сказал он, постучав тростью по дереву и скрывая тайное желание разбить трость об него на мелкие кусочки.

Настроение Дикена в любой хмурый день всегда было отличным. Будто ветра и дожди сдували с его мыслей скучную и обыденную пыль, оставляя место новым идеям и мыслям. А накануне ему пришлось оправдываться перед родителями за свой внешний вид, ведь они не привыкли видеть его избитым. Несмотря на это, мистер Дорф был доволен тем, что сын вместе с дворовыми смог отстоять свою улицу. Мама очень причитала, хотя в глубине души тоже гордилась. «Синяки пройдут, а честь останется навсегда» - услышал Дикен от них.

Эйприл же наоборот, совсем не хотела рассказывать что-либо маме, но лицо брата выдало все произошедшее. Миссис Вудуорт очень верила в то, что сменив место жительства, а уж тем более Окраину, на этот благородный и тихий район, ей больше не придется видеть сына в таком виде. Но, как оказалось, Первые дубы тоже имели свои исключения.

Хотя глупо говорить об этой улице, как об исключении. Вся западная окраина Дафиэлда была пропитана тайнами, которые с таким стремлением раскрывали двое друзей. Чтобы их увидеть стоило просто взглянуть на все другими глазами. И, по-видимому, для Дикена и Эйприл таким взглядом стал вид из их маленького, но безграничного мирка, укрытого в чердачной темноте. Мальчик точно для себя решил, что не променял бы эту крохотную каморку даже на все имение Халлгрейтов и на тот красивый гранитный дом, в который они сейчас вновь барабанили руками и ногами.

- Снова никого, - вздохнула Эйприл, когда они укрылись под дверным навесом пустого дома. – Может, оставим им эту трость где-нибудь здесь? Мы таскаемся с ней с другого конца города каждый день! Это смешно уже! Сам говорил: «…нельзя тратить свободное время впустую!»

- Эйп, ты чего?! – внезапно возразил Дикен, и его разбитые брови хмуро опустились над зелеными глазами. – Это тоже самое, что просто так выкинуть трость! Да и без вознаграждения останемся… Зря что ли так отвоевывали ее у Чокнутого?

- Просто мне уже надоело бегать сюда каждый день и ломится в пустой дом. Ты же видишь, нам уже третий день никто не открывает… Значит, так она им нужна. А может, они уехали куда-нибудь? – предположила Эйприл, снова оглядывая дом в поисках подтверждения своей гипотезы. – Они же летом все разъезжаются…

- Причем с больших городов уезжают в такие, как Дафиэлд, а с маленьких наоборот – в Бруген! А ты знаешь, - начал он, опустившись спиной по двери, - может ты и права! Я уже так с ней свыкся… Временами она меня, конечно, сильно бесит и мне хочется ее швырнуть под колеса проезжающего кеба, но… все же я привык к ней, - говоря это, Дикен внимательно рассматривал трость, затем, помолчав с минуту, резко повернулся. – Эйп, дай-ка газету…

Пока Дикен с умным видом перелистывал страницы, Эйприл набивала трубку. Он часто нахмуривался, прочитывая новый заголовок, и тут же вскрикивал. Разбитая бровь каждый раз дикой болью прошибала до глубины мозга. Клубы дыма из трубки «Вудуорт» разбивались о страницы газеты. Среди скучных статей и заметок, которые Дикен даже не дочитывал до конца, попалось одно объявление, привлекшее его внимание. Быстро пробежав строчки глазами, он ошарашено перевел взгляд на Эйприл. Узкая колонка гласила мелкими буковками с самого края страницы:

ПЕРЬЯ, ГВОЗДИ, МОЛОТОК!