Дикие грехи (ЛП)

– Именно. Просто поступай так, как никогда не делал твой отец.

"В этом есть логика", – подумал Трей. С логикой он мог работать. Его взгляд вновь переместился на плоский живот. Такая стройная. Она столь тоненькая и чертовски маленькая. Он не понимал, как Тарин сможет выносить ребенка в этом теле и не сломаться пополам от напряжения. Почувствовав страх Трея за то, что ей может быть больно, девушка мягко его поцеловала.

– Со мной всё будет в порядке.

– С тобой не должно ничего произойти, – настаивал Трей.

– Ничего и не случится. Со мной всё будет хорошо. С нами всё будет хорошо.

Он разглядывал её лицо, тихо спрашивая:

– Каково это? Знать, что держишь мое здравомыслие в руках?

Если Трей потеряет Тарин, если она уйдёт из его жизни, то его рассудок последует за ней. Девушка улыбнулась и потёрлась своим носом о его.

– Трей, что заставляет тебя думать, будто сейчас ты в здравом рассудке?

Он усмехнулся и покачал головой. Прикусив Тарин за нижнюю губу, Трей втянул в рот мягкую плоть, любуясь, как глаза девушки зажигаются страстью. Реакции Тарин хватило, чтобы свести его с ума. Он мягко поцеловал её, не добавляя языка, просто чтобы подразнить.

– Тебе лучше быть в порядке, малыш, или, клянусь, я отшлепаю твою задницу вот этой ладонью.

– Как прошлой ночью? – её глаза расширились, когда что-то пришло ей в голову. – Вот дерьмо.

– Что?

– Не могу поверить, что наш ребенок был зачат перед парнями.

Трей не мог сдержать улыбку.

– Что-то подсказывает мне, что они обрадуются этому.

– Что на счёт остальных? Как ты думаешь, что они подумают о моей беременности?

– Есть лишь один способ это выяснить.

Когда полчаса спустя, рука об руку, они зашли на кухню, то их поприветствовали обычными кивками и улыбками. Затем ноздри каждого раздулись, разговоры прекратились, и все взгляды устремились к Тарин. Она знала: беременность – чрезвычайно важное событие. Никто ещё, почему-то, не мог объяснить причины, по которым волки-оборотни не могли иметь потомство, пока их Альфа или Бета-пара не завела собственных детей. У природы действительно были забавные методы, по мнению Тарин. Теперь Тарин беременна, а это давало возможность Грейс и Ретту или Лидии и Кэму создать собственные семьи, что скорее всего много для них значило, судя по восторженным лицам этих четверых. Данте первым отреагировал. Он вскочил на ноги, подошел и хлопнул Трея по спине.

– Поздравляю, – Данте быстро поцеловал Тарин в щеку и искусно увернулся от последующего удара Трея. – малыш будет сильным Альфой, учитывая его генофонд.

Внезапно они оказались в окружении большинства из стаи, а Лидия и Грейс взволнованно визжали. Тао поднял руку.

– Я требую обязанности телохранителя!

Райан фыркнул.

– Блин, говнюк, я собирался сделать это.

– Я стану дядей, – взволнованно проговорил Доминик. – Если будет мальчик, я научу его тому, как надо окручивать женщин.

Трик фыркнул.

– Хочешь сказать, что научишь его тем грязным шуточкам, которыми постоянно кормишь нас, – он быстро обнял Тарин со словами: – Поздравляю, дорогая.

– К слову о грязных разговорчиках, – растягивая слова произнес Доминик, поворачиваясь к Тарин с хорошо знакомой злой усмешкой на лице.

Когда Тарин покачала головой, предупреждая его держать рот на замке, Доминик вздохнул:

– Ничего не могу поделать. Я люблю твои волосы и улыбку. Чёрт, я люблю каждую косточку в твоем теле. Хочешь добавлю еще одну?

Трей, как обычно, врезал ему.

– Не беспокойся на счёт Дома, Тарин, – Маркус нежно провел по её животу. – Я научу маленького парня искусству флирта, чтобы ему никогда не пришлось пользоваться такими выражениями.

– Я научу его бросать мяч, – заявил Данте. – И водить.

– Это все прекрасно, – сказал Райан. – но ты знаешь, что я собираюсь стать его любимым дядей, так?

– Эй, – вставила Тарин, – знаете, а малыш может оказаться девочкой.

Все посмотрели на неё сочувствующим взглядом, будто жалея за то, что в её голове могли возникнуть такие мысли, которые остальные считают глупостью. Она бы злобно уставилась на них, если бы не старая карга, которая, к удивлению, Тарин, внезапно подошла с искренней улыбкой на лице. Тут же Трей, Данте и остальная охрана сформировали перед девушкой защитную стену. Боже мой, неужели Тарин придется мириться с этой гиперопекой все пять месяцев беременности? Похоже на то.

– Я не причиню ей вреда.

Никто не двинулся, чтобы пропустить её.

– Мы, может, и не всегда сходились во взглядах, но там мой правнук.

Выражения их лиц говорили, что это не важно.

Вздохнув, Тарин села на столешницу позади нее. Трей сразу же развернулся к ней.

– Будь осторожна с такими прыжками.

Тарин дважды моргнула.

– Боже мой, ты, должно быть, шутишь. Расслабься, Флинстоун. Грейс, мне необходим один из твоих волшебных кофе.

– Нет, никакого кофе, – ответила Грейс. – Кофеин во время беременности под запретом.

Когда Грейс начала молоть вздор о разрешенной и запрещенной еде или напитках, настроение Тарин резко упало.

– У тебя усталый вид, детка. Хочешь заберу тебя обратно в кровать?

Тарин в искреннем неверии уставилась на Трея.