Дикие лошади. У любой истории есть начало

Роз-Мари захотела прокатиться на самой быстрой лошади, поэтому выбрала себе небольшую гнедую кобылку. Для Рекса я приметила спокойного кастрированного мерина, но тот сказал, что ни за что не сядет на кастрированное животное, поэтому я дала ему кобылу, которую выбрала для себя, несмотря на то что выбранное им животное нервно переступало с ноги на ногу.

Мы оседлали лошадей и выехали в загон побольше размером, предназначенный для выездки. Джим и Роз-Мари пустили своих лошадей рысью, а я осталась сидеть на лошади в центре загона и стала давать Рексу советы. Он внимательно слушал и старался следовать моим советам, но с первого взгляда становилось очевидным, что он не прирожденный наездник. Он слишком напрягался и наклонялся вперед, от чего смещался центр тяжести и ему приходилось напрягать плечи. Я велела, чтобы он расслабился и сел поглубже в седле. Нет смысла хвататься за уздечку, она его не спасет.

Но Рекс не последовал моему совету и без умолку говорил, что нет ничего проще, чем кататься на лошади, и что ему это занятие нравится. Ему захотелось поехать быстрее, и он спросил: «А как тут на вторую скорость переключиться?»

«Сперва научись задницу от седла не отрывать», — порекомендовала я.

Через некоторое время Рекс перешел на рысь, но постоянно подскакивал в седле и дергал поводья. Потом он заявил, что пока не заставит лошадь пойти галопом, то не сможет считать, что вообще катался верхом.

«Пни ее, если хочешь, чтобы она галопом пошла», — посоветовала Роз-Мари.

И именно это Рекс и сделал. Лошадь начала бежать быстрее, но все-таки не перешла на галоп, видимо, решив, что шатко сидящий на ней всадник еще к такой скорости не готов. Обрадовавшись тому, что лошадь ускорилась, Рекс принялся радостно орать: «Воа! Воа!» и туда-сюда дергать поводья. Лошадь испугалась и понесла.

Лошадь неслась вдоль ограды загона, и я закричала, чтобы Рекс отклонился назад и держался за гриву, но он запаниковал и не услышал мои слова. Он продолжал кричать на лошадь и дергать поводья, но лошадь не сбавляла скорости.

Джим и Роз-Мари отъехали в сторону к центру загона. Лошадь Рекса сделала еще несколько кругов, не сбавляя скорости, и я увидела, что тот совсем хлипко держится в седле. По глазам лошади я видела, что животное не злится, а просто испугалось, что означало, что она хочет остановиться, но для этого ей нужно разрешение.

Я соскочила с лошади и встала на пути Рекса. Я была готова отскочить в сторону, если его лошадь не остановится. Лошадь быстро приближалась, я медленно подняла вверх руки и тихим голосом сказала ей «Прууу». Лошадь остановилась прямо передо мной.

Лошадь остановилась так резко, что Рекс не удержался, хотя пытался схватить лошадь за шею, и свалился на землю.

Роз-Мари соскочила со своей лошади и подбежала к нему.

«Ты в порядке?» — озабоченно спросила она.

«Он в полном порядке, — ответила я. — Может, чуть ушибся».

Рекс встал и отряхнул пыль со штанов. Я заметила, что он взволнован, но он несколько раз глубоко вздохнул и провел рукой по волосам. Потом на его лице появилась улыбка. «Педаль газа я нашел, — сказал он, — но с педалью тормоза были небольшие проблемы».

Рекс настоял на том, чтобы снова сесть в седло, что было для меня приятной неожиданностью, и мы проехали по участку земли Кребсов. Во второй половине дня мы вернулись в Хорсе Меса. Я разогрела бобы, и после того, как все поели, предложила сыграть в покер.

«Вот от такого предложения я никогда не откажусь, — сказал Рекс. — У меня в машине есть бутылка, сейчас принесу, и можем выпить по стакану».

Он принес из машины бутылку, Джим поставил на стол стаканы, не забыв поставить и себе. Сделал он это из вежливости, хотя сам не пил. Мы расселись вокруг кухонного стола. Рекс разлил всем по два пальца виски. Я раздала карты. Нет способа лучше узнать характер человека, чем сыграть с ним в покер. Некоторые играют для того, чтобы «остаться при своих», то есть сохранить то, что у них есть, а некоторые — для того, чтобы выиграть по-крупному. Для некоторых покер — это просто азарт игры, для других — это расчет с небольшим элементом риска, на который он готов идти. Некоторые просчитывают карты, а другие считают, что важнейший элемент игры — психологический фактор.

Вот Роз-Мари была нулевым игроком. Я даже и не знаю, сколько раз я ей объясняла правила, но она неизменно умудрялась задавать вопросы, которые раскрывали ее карты. Как только я раздала карты, Роз-Мари посмотрела на них и тут же спросила: «Что сильнее, флэш или стрит-флэш?»[35]

«Когда себя так раскрываешь, никогда не выиграешь», — сказала я.

«С тобой особо не выиграешь, — ответила Роз-Мари, — ты постоянно выигрываешь, поэтому никто не хочет с тобой играть».

Я не стала это комментировать и продолжать спор.

По ходу развития игры я увидела, что Рекс оказался хорошим игроком. Он концентрировался не столько на картах, сколько на понимании того, что думает его противник. Именно поэтому он знал, когда остановиться и сказать «пас», а когда поднимать ставки.