Дикие псы

Войдя в кабинет, Жигулов порылся в справочнике, отыскал Склифосовского и набрал номер.

– Институт, – озаботились на том конце провода.

– Из двести сорок второго беспокоят. К вам часа три назад доставили нашего сотр… Да. Двойное огнестрельное. Да. Все точно, барышня. Королев Викентий Владимирович. Да, будьте так добры. Хорошо, подожду. Трубка – две точки опоры. Щека и ухо. Если держать трубку умело, вполне можно использовать в качестве подпорки. Что Жигулов и сделал, рассеянно листая паспорт «фальшивомонетчика», некоего Дмитрия Ледягина. Фамилия была совершенно незнакомой. На память-то Жигулов никогда не жаловался. На зрительную в том числе. Так что с уверенностью мог сказать: по ориентировкам Ледягин не проходил. Может быть, конечно, мальчик новенький. Но это только осложняет дело. Сравнивать не с чем. «Президенты» выполнены на вполне приличном для любителя уровне. Не похоже, чтобы провинциальный мальчик мог организовать печатный процесс подобного уровня. Даже для относительно примитивной фальшивки требуется достаточно высококачественная и весьма дорогая техника. А тут студент, да еще института культуры. Можно сказать, вообще не студент. Ни рыба, ни мясо. Откуда у него деньги на технику? Разве что сидит под солидной, крепкой «крышей»? Тогда что это за «крыша»? Солидные люди таким леваком не заинтересуются. Им нужна работа экстра-класса. Да и Жигулову не приходилось слышать о «всплывших» на их участке фальшивках. Ладно, посмотрим, что скажут эксперты, исследующие купюры.

– Вы слушаете? – спросили на том конце провода, далеко спросили, словно с другого края земли. – Все в порядке с вашим коллегой. Состояние стабилизировалось. Он прооперирован и сейчас спит. «Смерть, – вздохнул про себя Жигулов, – тоже состояние стабильное. Стабильнее не бывает».

– А когда его можно будет навестить? – спросил он.

– Через три дня, – отрубил голос, срываясь то ли на раздражение, то ли на враждебность. – В часы, отведенные для посещений. Гудки посыпались, как горох. Жигулов недоуменно повесил трубку. Какие это «отведенные часы»? Хоть бы уточнила, что ли… Он закрыл паспорт Ледягина, сунул в карман, направился в дежурку. Старший лейтенант, Миша Амелин, принимал звонки. Самое горячее время еще не наступило, но дыхание его ощущалось вполне отчетливо. Пошла косяком бытовуха. Благополучно начавшие днем дозрели. Понеслись души в рай. Сковородки, ножи, топоры, железки разные, веревки, стулья, табуретки, все в ход пошло.

– Что, Миша, – Жигулов вошел в дежурку, – работа накрыла девятым валом Айвазовского?

– И не говори, – ответил тот, снимая трубку на очередной звонок. – Двести сорок второе, старш' лейт'нант Амелин. Слушаю вас. И что, сильно буянит? Адрес? – по ходу дела он быстро записывал причину вызова в журнал. – Группа выезжает. Вот не живется людям спокойно, – пробормотал, вызывая патрульный экипаж и диктуя адрес. Повернулся к Жигулову. – Как дела, Толя? Чем там у вас все закончилось?

– Нормально, – ответил тот спокойно. – Эксперты с машиной работают, пушки проверяют.

– А Владимирыч как?

– В порядке. Заштопали. Стабилизировали, как выразилась одна телефонная дама.

– Эти, – Амелин мотнул головой в сторону КПЗ, – колоться еще не начали?

– Пока нет, – Жигулов достал паспорт фальшивомонетчика, полистал. – Слушай, Миш, запроси-ка Центральную по поводу некоего Ледягина Дмитрия Палыча, семьдесят восьмого года рождения. Не числится у нас за ним никаких подвигов?

– Тебе срочно?

– Лучше бы сегодня.

– Сделаем.

– Спасибо, Миш. Если что, в ближайшие полчаса я буду у себя. Мимо прошел Олег Поликарпов, помятый, перепачканный.

– Толя, я тебе не нужен больше? – спросил на ходу, только сбавив шаг.

– Слушай, Олежек, – Жигулов повернулся к нему. – Один вопрос. Кого могут заинтересовать фальшивые купюры подобного качества? Я имею в виду криминальные круги. Оперативник остановился, подумал.

– «Лохотронщиков», «кукольщиков», «кидал». Мелочь. В основном вокзальных, либо работающих с приезжими. Москвичей на подобное фуфло давно уже поймать трудно.

– А у тебя знакомых в «линейных» нет?

– Ну есть пара ребят, конечно. У всех знакомства имеются, куда же без них… – пожал плечами оперативник.

– Олежек, не в службу, а в дружбу, выясни для меня, не всплывали ли в последнее время мошенничества с такими вот «гравюрами»? Я, само собой, могу официальный запрос направить, но на это времени уйдет уйма, сам знаешь.

– Хорошо, – кивнул Поликарпов. – Выясню.

– Спасибо, Олежек. По гроб жизни буду обязан.

– Да ладно, – отмахнулся тот. – Как Владимирыч? Ты не звонил?

– Звонил. Все в порядке. Оклемается. Олег кивнул серьезно:

– Этих… когда допрашивать будешь?

– Завтра, ближе к обеду.

– У меня с утра острых дел вроде не намечается. Позови, если понадоблюсь.