Дикие сердца (ЛП)

Подан ужин, за которым следуют танцы. Насколько я могу судить, Кейдж — единственная Братва в комнате. Все остальные, кажется, либо ирландцы, либо итальянцы, хотя я слышу несколько акцентов, которые не могу определить.

Когда я чувствую руку на своем плече и оборачиваюсь, чтобы посмотреть, кто это, я замираю.

Паук стоит за моим стулом, глядя на меня сверху вниз.

—Не хочешь потанцевать?

Я колеблюсь, но он расслаблен и улыбается, поэтому я улыбаюсь в ответ и киваю. — Конечно.

Он отодвигает для меня стул, затем ведет меня на танцпол и заключает в свои объятия.

Потому что, конечно, эта гребаная музыка сменилась с поп-музыки на балладу, не так ли?

Как будто судьба ненавидит меня.

Мы раскачиваемся в тишине, слушая музыку и не глядя друг на друга, пока он не говорит: — Ты сегодня прекрасно выглядишь.

—Спасибо. И ты очень красив в этом смокинге.

Он смотрит на меня сверху вниз. Мускул на его челюсти напрягается. — Я помню, ты назвала меня так в день нашей встречи. Красавчик.

—И я помню, как покраснело твое лицо.

—Это был первый раз, когда я покраснел.

Он кружит меня. Я вижу Деклана и Слоан за столиком для сладостей, они наблюдают за нами, но потом Паук снова кружит меня, и они уходят.

—Я должен извиниться перед тобой за то, как я повел себя несколько недель назад. Я был идиотом.

Он звучит искренне. Я испытываю облегчение, но не хочу раздувать из мухи слона, поэтому говорю беззаботно. — Все хорошо. Давай забудем об этом.

—Я не могу. Я пытался. Его рука крепче обнимает меня за талию. Его голос понижается, становясь хриплым. — Я не могу забыть ничего из того, что произошло между нами.

Мое облегчение улетучивается. Бабочки в животе превращаются в панику.

Остаток песни мы танцуем в тишине. Как только она заканчивается, я вырываюсь, бормочу "спасибо" и направляюсь в дамскую комнату, чтобы спрятаться.

Я запираюсь в кабинке, прислоняюсь к двери и закрываю глаза, пытаясь придумать решение ситуации с Пауком. Если не считать удара по яйцам, похоже, его ничто не остановит.

Просто переживи этот вечер. Тогда поговори с Декланом и Слоан, и пусть они позаботятся об этом. Паук их выслушает.

За исключением того, что он мог бы и не послушать их, учитывая, что он последовал за тобой в другую страну против воли Деклана.

Тяжело вздыхая, я пользуюсь туалетом, затем подхожу к раковине, чтобы вымыть руки.

Когда я выключаю воду и тянусь за бумажным полотенцем, случайно бросаю взгляд в зеркало над раковиной.

Я замираю.

Прямо за моей спиной стоит мужчина.

Он огромен.

Пугающе высокий и широкоплечий, он стоит, широко расставив ноги и свесив массивные руки по бокам. Он весь в черном, включая тяжелое шерстяное пальто с поднятым воротником, закрывающим татуированную шею.

Его волосы и борода густые и темные. В мочке уха поблескивает маленькая серебряная серьга-обруч. Под опущенными бровями его глаза поразительного бледно-зеленого оттенка.

Он самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела.

—Ты здесь. Это выходит сдавленным всхлипом.

Мал мягко говорит: — Ты думала, я позволю тебе присутствовать на свадьбе Мафиози без моей защиты?

Боже, его голос. Этот прекрасный голос, глубокий, насыщенный и гипнотизирующий. Все волосы у меня на руках встают дыбом. Как и все мои нервные окончания. Опасный электрический разряд пробегает по моему телу. У меня такое чувство, будто я наступила на провод под напряжением.

Я шепчу: — Да.

—Тебе виднее.

—А я? Ты даже не хотел быть со мной в одной стране.

Его голос понижается на октаву. — Ты точно знаешь, чего я хочу.

— Я знаю, что ты упрямый дурак, которому следовало бы немного больше доверять мне.

В зеркале наши взгляды встречаются. Я бы повернулась, но не могу пошевелить ногами. Я даже не могу сдвинуться с места.

— Уверен в тебе? — повторяет он. — Я полностью в тебе уверен.

—У Пахана было больше уверенности.

Его глаза сверкают. — Что это значит?

—Помнишь, что он сказал мне за нашим ужином? "Империями управляют не кроткие". Теперь я понимаю, что это значит. Он говорил не о тебе. Он говорил обо мне. Он предполагал, что я буду рядом с тобой, когда ты придешь к власти.

Мой голос срывается. — Но вместо этого ты решил выдать меня.

Искра в глазах Мала перерастает в огонь. Он подходит ближе, принося с собой тот запах, который я так хорошо знаю. Сосны и лунного света, тумана, ласкающего ветви высоких вечнозеленых растений в древнем лесу.

Мой лес, тот, где я научилась быть счастливой.

Он рычит: — Я тебя не выдавал, малютка.

— Ты чертовски уверен, что не удерживал меня?

—Разве я этого не делал?

Эмоция, от которой у меня затуманиваются глаза и подкашиваются колени, внезапно улетучивается, оставляя меня в ярости. Я разворачиваюсь и свирепо смотрю на него.