Дикие Земли

– Господи. – Он повернулся ко мне и, присев на корточки, схватил меня за руки. – Ты помнишь, что тебя ранили? Постарайся не ступать на ногу хотя бы пять минут.

Он швырнул меня обратно на кровать, как котенка.

– Что? – Я широко раскрыла глаза. – Меня подстрелили? – драматично произнесла я, оглядывая свою забинтованную ногу. – Боже мой! Когда это произошло? Почему ты мне не сказал?

Уорик хмыкнул, выпрямляясь во весь рост.

– Ты забавная, – сообщил он, при этом даже не улыбнулся.

Чтобы заглушить нестерпимую боль, пронзающую насквозь, я отхлебнула палинки. Я проиграла первый раунд, поэтому разочарованно вздохнула.

– Хорошо, давай поговорим на другую тему.

– К примеру?

– О тебе. – Жестом я подозвала его. – Я слышала о тебе разные истории с тех пор, как себя помню. Что из этого правда? Ты фейри или человек?

– Ты задаешь слишком много вопросов.

– Можешь ответить на любой?

– Да. – Уорик наклонил голову. – И нет.

Я закрыла лицо ладонями, ощущая раздражение.

– Что? Я ответил на твой вопрос.

– Да и нет? Кто так отвечает?

– Я человек…

Он потянулся за бутылкой, зажатой между моих бедер.

– Что? – Я открыла рот. – Человек?

– И фейри, – усмехнулся он, отхлебывая из бутылки, глаза Уорика озорно блестели. – Полукровка. Тот, кто оскверняет чистоту обеих рас. – Он насмехался. – Часть той группы, которая никуда не вписывается.

Полукровок принимали только в Диких Землях. Чистокровные люди жили в Леопольде. Элита косо смотрела на тех, кто общался с врагом, считая таких мерзкими и отвратительными из-за того, что они водили дружбу с фейри. Фейри придерживались того же мнения, что и люди.

– Но почему тогда у тебя была не синяя форма? Почему охранники не могли тебя распределить?

– Потому что там мне тоже не место, – пробормотал он и выпил половину бутылки.

– Что?

– Когда-то я был полукровкой.

Уорик вытер рот.

– Когда-то?

Он пожал плечами, отодвигаясь от меня, стянул свои мокрые штаны, отчего мой пульс ускорился. У него была идеальная упругая задница, такая круглая, что мне хотелось вгрызться в нее, как в сочное яблоко.

– Что ты делаешь?

Я была не в силах оторвать взгляд от его нижней половины тела, сердце бешено колотилось. В тот вечер, когда мы мылись вместе в душе, я была так расстроена, что не успела нормально оценить его телосложение. Черт возьми, этот мужчина…

Уорик оглянулся, словно ощутил мой жадный взгляд, и заметил, что я на него пялюсь. Я покраснела.

– Штаны натирают, потому что кто-то их намочил.

Уорик приподнял бровь. Любое его движение было очень сексуальным и опасным, что дико возбуждало.

Он стянул футболку – у него была мускулистая, мощная спина. На руке, которую задела пуля, была повязка, а еще – татуировки и шрамы, которые привлекли мое внимание.

«Чееерт».

Отвернувшись, я сделала несколько прерывистых вдохов, пытаясь вести себя так, словно это не его тело так на меня подействовало. Я убеждала в этом больше себя, нежели его. Ухмылка Уорика сказала мне, что он видел меня насквозь.

– Так что ты имел в виду?

Я прочистила горло и снова посмотрела на мужчину. Он взял с комода потертое полотенце и, обернув его вокруг талии, подошел к окну. Штаны и футболку он кинул рядом с открытыми ставнями, чтобы одежда высохла. Держа в руке бутылку, Уорик сел в кресло, положив ногу на кровать.

– Наверное, ты знаешь обо мне больше, чем я.

Он устроился поудобнее в кресле. Уорик не собирался облегчать мне задачу.

– Говорят, что ты умер и воскрес.

Он сжал губы, палец потирал горлышко бутылки.

– Правда или нет?

– А третий вариант есть?

Сбитая с толку, я посмотрела на него.

– Нет.

Он взглянул в окно.

– Правда.

Я предполагала другой ответ, поэтому открыла в изумлении рот.

– Ч-что? Как? – Ни люди, ни фейри не могли избежать своего конца. Смерть есть смерть. – Клиническая смерть?

В течение определенного времени можно перезапустить сердце.

Уорик поежился, явно испытывая неловкость.

– Нет, я умер. – Вздрогнув, он потер висок, словно заново переживал это. – Сначала меня резали ножом, стреляли, потом выпотрошили и заживо жгли, пока кто-то не свернул мне шею.

Воздух застрял у меня в горле.

– Они действительно хотели убедиться, что я мертв.

Я не двигалась и не дышала, желая, чтобы он не останавливался.

– «Война Фейри». Перед тем как рухнула стена, на меня набросились многие разом. Охотники.

Уорик уставился в окно, делая еще один глоток.

– Как такое возможно?

– Sotet démonom, – пробормотал он так тихо, что я была почти уверена, как он прошептал, – темный демон.

Затылок покалывало от только что услышанного. Я прижала ноги к груди. Я читала, что во время «Войны Фейри» в ночь падения барьера по всему миру бушевали сражения между сподвижниками королевы Анейры – они хотели превратить людей в рабов – и теми, кто был против и желал положить конец ее правлению. Фейри хлынули через стену, убивая и нападая на всех противников режима королевы, а потом мощная магия уничтожила миллионы людей – одной из них была моя мама.

В день моего рождения было пролито много крови.

– Я родилась в этот день.

Уорик пристально на меня посмотрел.