Дикий Мир. Колонисты

После вопроса Артем буквально в несколько фраз четко описал произошедшее. Когда он замолк, повисла тишина. В течение недолгой паузы в скудном свете свеч было видно, как у подполковника играют желваки.

– Левшин! – повернулся он к дежурному

– Да! – вскинулся дежурный.

– Так, стой. Артем, эти двое, которые на хуторе были, из местных? – обернулся от дежурного подполковник.

– Говорит, что залетные какие‑то, – покачал головой сержант.

– Левшин! – опять дежурный подскочил. – Дезертира этого срочно в работу, показания снять, вытрясти все что знает. Семенова найди, пусть он занимается. Это срочно. Так, стой, – остановил Митрич дернувшегося было капитана, но махнул рукой после секундного раздумья, – хотя нет, иди.

Затюканный Левшин наконец убежал.

– Так, – взгляд Митрича уперся в меня, – с поездом мы уже в курсе, стараемся помочь, чем можем. Красноборские сообщили, они там парня подобрали на железке.

– Егора? – обрадовался я.

– Знаю только, что с поезда. Так что людей они уже вывозят, должны, – глянул подполковник на часы. – Просьба будет: отвези Артема до больницы, потом тебя на постой определим, – кивнул мне Митрич.

Я кивнул, от удивления безропотно согласившись. Ладно еще от хутора машину вел, но сейчас меня за руль сажать, при стольких‑то товарищах в форме вокруг, это что‑то новое.

– Артем! – поймал между тем подполковник взгляд сержанта. – Амельченко в морг, сам ко врачу в темпе. Как хочешь, с людьми проблемы, поэтому пусть тебе гипс кладут, таблетку дают, но чтоб через час, полтора максимум, у АТП был, я туда скоро подъеду. Все, выполняй.

Сержант кивнул мне, двинувшись к выходу, я двинулся за ним. Оставшийся в помещении подполковник уже раздавал другим указания, перемежая их матерными междометиями.

– Показывай, куда, – поелозив, устраиваясь удобнее на неудобном сиденье, обернулся я к сержанту.

– Туда между домами, дальше покажу, – устало проговорил тот.

Не успевший остыть уазик бодро тронулся и покатил в указанном направлении. Уже перед самым поворотом я притормозил чуть и увидел, как с противоположной стороны площади появился знакомый паркетник с дочкой главы района. Припарковалась она нагло и не парясь, перегородив тротуар у входа в городскую ратушу. По резким движениям машины чувствовалось раздражение водителя.

Интересно, а она - дочка в смысле, уже съездила куда хотела или только из сугроба выбралась? Вроде поворачивала она в противоположную от администрации сторону, когда я ее чуть бампером не приласкал.

Впрочем, когда повернул за угол, думать особо стало некогда – дорога плавно сворачивала под крутой уклон, и я аккуратно поехал по колее на второй передаче, тормозя сцеплением. Рация также активно порыкивала, как и на подъезде к городу. На ходу, под шум двигателя из доносящихся переговоров я едва ли треть слов понимал, а смысл вообще ускользал. Кто‑то кого‑то отвез, кого‑то привез. Вскоре по указанию - и через несколько поворотов, выехал на улицу, где колея была накатана до асфальта. Интересно, кто тут так активно катается?

Панельные пятиэтажки по краям дороги кончились, и вновь я ехал через частный сектор. Вильнув, дорога вывела нас к двум больничным корпусам. Двухэтажные здания стояли неподалеку друг от друга, окруженные с трех сторон сосновым лесом. Издалека, в легком белом мареве неторопливо падающего снега, панорама выглядела безмятежно красиво. Портили впечатление суета и скопление машин на площадке перед зданиями. Легковушек точно было штук десять, в глубоком сугробе стояла шишига в пожарной раскраске, беззвучно мигая старомодной мигалкой. Буханок было аж три штуки: одна полицейская, такая же серая с синей полосой, как и наша, две зеленые - без полос, но с красными крестами на бортах. Стояла еще приора дорожных стражей. Они‑то что здесь делают?

– Слушай, Артем, а чего здесь тусовка такая? – спросил я, но, судя по виду сержанта, тот сам удивился.

– Подрули, вон наши стоят, спросим, – показал он кивком в сторону серой буханки.

Я остановился рядом с полицейским уазиком - один в один как у нас, только без багажника на крыше. Как раз вовремя – только запарковался, и мимо по рыхлому снегу в глубокой колее с трудом проехала шестерка, надсадно кряхтя двигателем и нещадно шлифуя по снегу. В шестерке на переднем сиденье сидел дедок, а на заднем две пожилые тетки обнявшись – одна крупно вздрагивала, словно в истерике.

Я заглушил уазик и под заинтересованным взглядом немолодого полицейского вылез из машины. В окружающей поляну объемной тишине дверь хлопнула металлически звонко, и стало прекрасно слышно потрескивание двигателя, хруст снега под ногами обходящего спереди буханку Артема. Из‑за здания слышались невнятные стенания. Я передернул плечами – неуютно стало. Не нравится мне все это.

– Вова, привет. Это что творится? – Тема, морщась от боли, вышел из машины и обратился к немолодому полицейскому, облокотившемуся на капот бобика.

– Ты не в курсе? – выбросив сигарету и доставая следующую, поинтересовался немолодой Владимир. Выражение лица у него было бесконечно усталое.

– В курсе чего?

– Ну что ДК сгорел?