Дикий Мир. Колонисты

– Нормально, закрыли. Все, молодчик Геша, погнали дальше, – улыбнулся Артем.

– Все молодцы. Вырезали табор [блин], вот прямо [очень] какие молодцы, – выдал раздраженный Жека.

– Бывает, – философски протянул Геша, хлопая боковой дверью, когда я уже тронул уазик с места.

Глава 31. Старцев Александр. 26 апреля, утро. Великополье

После часа езды показался танк знакомый - совсем засыпанный снегом. На въезде в город встретилось несколько машин. Цивилизация. Когда проезжал место, где чуть не забодал прекрасную девушку на кроссовере, опять вспомнил, как она стояла с расхристанными по плечам волосами. Которые очень красиво по подушке могут быть раскиданы – некстати подумал я, улыбаясь своим мыслям.

– Алекс, ты чего лыбишься? – спросил Геша.

– Да так, просто.

– Слышь, просто так даже мухи не друг друга не любят!

– Да вспомнил тут, Белоснежку одну, – опрометчиво сказал я, восстанавливая в памяти образ такой невежливой, но привлекательной девушки.

– Белоснежку?! – Геша даже с места поднялся и придвинулся ближе, схватившись руками за спинку моего сиденья. – Ты чего курил такого? Мне отсыпешь?

– Это он на этом месте дочку главы района чуть не рихтанул. Вон в ту канаву ушла, – показал пальцем Артем и добавил, усмехаясь: – Он ее потом еще и изнасиловал словесно.

– Негодяй какой! А как насиловал, подробней можно – у меня друг интересуется? – положил рядом со мной подбородок на сиденье Геша.

– Да отстаньте вы, – отмахнулся я.

Сержант начал рассказывать с подробностями, как я обгонял и подрезал. Когда выехали на площадь, хохотали все в машине - кроме меня и Мишика.

– Вы смеетесь, как гиены, – остановившись на парковке, обернулся я к Геше и Жеке, которые уже давно ржали в голос.

– Гиены, ну ты дал! – засмеялись еще громче Геша с Жекой.

– Все, отставить смех, выводим товарища, – прервал веселье Артем.

– Тема, нарули патронов мне, если можно, – вдруг озвучил я пришедшую в голову мысль.

Сержант кивнул, и парни скрылись в здании полиции. Я с ними не пошел - остался дышать воздухом рядом с машиной. Но немного подышал и замерз. Подумав, закрыл машину и пошел в отдел.

– К кому? – сразу был невежливо остановлен незнакомым мужиком в форме прямо у входа.

– Хм. К начальству вашему, вместе с… – тут подумал, что фамилию Артема даже и не знаю. – Только недавно должны были три парня зайти – Артем, сержант, и еще двое, в похожей одежде, – я показал на свою горку, – мужика привезли в желтом пиджаке.

– Ну были такие. И что?

Хм. Действительно и что?

– Я с ними как бы.

– Ну с ними и с ними, сейчас‑то чего хочешь?

– Эээ… пройти, их найти.

Последовал короткий и обезоруживший вопрос, в переводе на русский звучащий как «Зачем?».

– Надо Митричу доложиться, – внутри уже начало закипать, – я на буханке два пять семь, сейчас за водителя, вон он во дворе стоит. Как Амельченко подстрелили, с сержантом работаю. Проблемы с машиной были, смотрел, а сейчас зайти надо. Вчера тут дежурный сидел, – я показал на стойку и, пока показывал, в памяти всплыла фамилия затюканного полицейского: – Левшин его фамилия, должен меня помнить.

Выдав такую тираду, в которой собрал почти все имеющиеся знания, уже увереннее смотрел на милиционера.

– Да? Ну тогда ладно, иди, – покачал головой страж двери.

Вход на второй этаж вывел в центр длинного коридора. Третья дверь, на открытой двери табличка: «Начальник РОВД» и еще одна табличка ниже: «Подполковник полиции Щербаков Дмитрий Мелетеевич». В кабинете никого, дверь открыта, в пепельнице плохо затушенный окурок дымится. Недавно только был. Ладно, прогуляемся еще.

Прошелся по всему коридору, задерживаясь у дверей ненавязчиво – может, знакомый голос услышу. Безрезультатно. Народа сновало много, из‑за некоторых дверей слышались разговоры, где‑то и крики, но знакомых голосов не различал. В одном кабинете явно кого‑то били, слышались глухие звуки ударов и резкие вопросы, смысл которых на фоне стонов и бессвязного мата мне было не разобрать.

Я прошелся еще раз, иногда натыкаясь на заинтересованные взгляды встреченных людей, но вопросов никто не задавал. Опять потоптавшись у пустого кабинета, пошел на третий этаж.

Поднявшись, двинулся налево. Пустых кабинетов по ощущению больше, людей совсем нет. Или все в поле, или просто тут так работают тихо. Подойдя почти к концу коридора, обернулся, но по‑прежнему никого видно не было.

– Ой! – Когда развернулся, неожиданно возникла прямо передо мной симпатичная милиционерша. Я чуть отшатнулся, а присмотревшись, узнал ее – та самая миловидная женщина, которая нам чай приносила, когда мы ночью с Толстым беседовали.