Дикий пляж

Я проснулся в шесть утра и первое время никак не мог понять, где нахожусь. Почему-то мне стало казаться, что мы всей семьей находимся на даче и сейчас в комнату войдет моя мать и с улыбкой позовет завтракать – на столе стоит миска с золотистой жареной картошкой, наверху – горка поджаристого лука, ароматные домашние котлеты с хрустящей корочкой, салат из свежих помидоров с огурцами и сметаной и стакан молока.

Через мгновенье я проснулся окончательно и сел в кровати, щурясь от пробивающегося в окно солнечного луча, осознав, где нахожусь на самом деле. Осторожно, стараясь не разбудить мирно посапывающую рядом Ольгу, я встал и стал натягивать штаны. После пробуждения наступило щемящее чувство голода – вчерашние мышиные порции макарон с тушенкой только раздразнили аппетит, и незаполненные закоулки недовольно бурчащего желудка пришлось компенсировать огромным количеством чая. После ужина Вит предложил помянуть Дэна. Никто не отказался, даже Диана.

Ночью решили дежурить следующим образом – сначала на вахту заступал я, затем Вит и, наконец, Гуфи. Отведенное мне на дежурство время я провел, читая какой-то дешевый детектив. Остолопы полицейские никак не могли поймать серийного убийцу, который разгуливал с окровавленным ножом в руках по центральным улицам Лас-Вегаса. Глаза мои постоянно слипались, и я несколько раз споласкивал лицо холодной водой.

Мельком оглядев спящих, я остановил взгляд на пустой постели Ирины. Внутри неприятно заворочался маленький зверек подозрения, и я, поспешно накинув рубашку, вышел наружу.

– Дима, – донесся до меня хрипловатый спросонья голос Ольги.

Напряженно вглядываясь сквозь гущу ярко-зеленых деревьев, я увидел две маленькие фигурки на лавке. Так и есть! Гуфи спал, уронив голову на стол правой щекой, и храпел. Звуки, издаваемые им, больше смахивали на рев работающего вхолостую трактора, чем на человеческий храп. Рядом к столу прислонено ружье. Ирина сидела за столом и что-то старательно выводила ручкой в тетрадке.

Услышав мои шаги, она подняла голову, торопливо захлопнув при этом тетрадь, и я был поражен изменениями, происшедшими с ней за сутки, – она была похожа на смертельно уставшую сорокалетнюю женщину. Но тут же мой взор вновь устремился на Игоря, и я почувствовал закипающую внутри ярость. Как он посмел заснуть?! А если бы Ира спала? Словно угадав мои мысли, она внимательно посмотрела на меня.

– Не буди его, – мягко произнесла она, откладывая в сторону тетрадь.

– Что? Не будить? Если бы он был в карауле у Степана Разина, то через минуту болтался бы на березе. – Я осекся, увидев, как передернулось судорогой ее лицо. – Извини. – Я подошел к Гуфи и довольно сильно шлепнул его по уху.

Эффект превзошел все ожидания – он дернулся назад и, не открывая глаз, схватился рукой за ружье, начиная его приподнимать. Я вырвал ружье из его рук и нанес еще один удар, на этот раз по щеке, на которой остались отметины от клеенки со стола.

– Дима, перестань! Какой ты жестокий! – возмутилась Ира.

Игорь непонимающе хлопал сонными глазами и вертел головой. Затем взгляд его приобрел осмысленность.

– Ира, в следующий раз, если он уснет на посту, я вообще изобью его, понятно? Мы здесь не в «Зарницу» играем, где в худшем случае с тебя срывают пришитые погоны, ясно тебе?! – Я перевел дух.

Ира холодно посмотрела на меня.

– Иногда ты бываешь невыносимым, Стропов. Я схожу к Дэну. – Последние слова дались ей с большим трудом. Поправив бандану на голове, она неровным шагом пошла в сторону ручья.

– Ира!

Она не обернулась.

– Ира! – крикнул я громче. – Мы через час должны выйти, не забудь!

Она кивнула, сорвав по дороге пучок желтых цветов.

– Димон, я что, заснул? – затряс меня за руку Гуфи. – Ты не волнуйся, я не спал до последнего, потом вышла Ира и… Мы разговаривали, потом как-то…

– Ладно, – оборвал я его. – Ты храпел так, что отпугнул всех зверей в радиусе десяти километров. Иди будить народ, я разожгу костер.

Игорь с унылым видом вздохнул и поплелся к дому.

Я заинтересованно подвинул к себе тетрадь, в которой что-то царапала Ира, и открыл ее. «Денис, Денис, Денис, Денис, Денис, Денис…» – мелькало на каждой странице. Почти пять листов бисерного почерка. Сколько же ей понадобилось на это времени? Я присвистнул.

Из-за деревьев выглянуло солнце, стало пригревать, и настроение у меня заметно улучшилось. Тут же засверкала крохотными бриллиантами роса на траве, теплые утренние лучи, робко пробиваясь сквозь лесные заросли, приятно ласкали кожу.

Я развел костер, после этого решил взглянуть на свою рану. Разбинтовав руку, я увидел, что порезы почти затянулись, рука практически не болела, ощущался лишь легкий зуд, свидетельствующий об успешном заживлении. Странных кровотечений ни у меня, ни у Ольги больше не было.

Из дома вышла Ольга, за ней, потягиваясь, – Вит. Подойдя к моему импровизированному умывальнику, он принялся шумно плескать воду на лицо.

– Вит, где трубка? – крикнул я.

Виталий вынул из заднего кармана трубку и протянул мне.

– Табак в доме, на тумбочке. – Он сполоснул шею и стал вытираться.