Димитров

«Грязный еврей, вы уже пять раз были предупреждены о необходимости закрыть свой магазин, прекратить торговлю. Если и после этого нашего предупреждения вы будете продолжать торговлю, мы выбьем стекла у вас, чтобы вы поняли, что это серьезно. Если же и это не подействует, мы подожжем ваш магазин, а потом и вас убьем… Это наше последнее предупреждение. Полицию мы пошлем ко всем чертям. Мы не боимся ее. Если вы позвоните в полицию, вы не сотрете своего имени в черном списке. Дни ваши сочтены. Закройте магазин!»

В купе замолкли. Люди ушли в свои мысли. Задумался и пассажир в коридоре. Он невольно связал услышанное с тем, что прочитал утром в газетах.

Поезд приближался к Берлину. На маленькой станции в вагон поднялись полицейские.

— Просим господ пассажиров не покидать своих мест! Полицейская проверка.

Полицейские заполнили все купе, требовали документы. Пассажир, стоявший в коридоре, предъявил паспорт. Полицейский прочел:

— «Доктор Рудольф Гидегер из Швейцарии, писатель…» — Полицейский недоверчиво поглядел и процедил сквозь зубы: — Пи…сэ…тель?

— Да, писатель! — ответил пассажир и взял паспорт, а про себя пустил полицейскому вслед: «Бандиты! Сами подожгли рейхстаг, а теперь ищут виновного…»

Пассажир, который ехал 28 февраля 1933 года из Мюнхена в Берлин с паспортом на имя д-ра Рудольфа Гедигера, был Георгий Димитров.

После короткого отсутствия он возвращался в Берлин. Известие о поджоге рейхстага его поразило. Но ему с первого же момента было ясно, что поджог не мог быть делом коммунистов, как это пытались представить официальные германские власти. Он понимал, что поджог организовали сами гитлеровцы — с тем чтобы разгромить Германскую коммунистическую партию и удушить все демократические силы германского народа. Как воспримет народ эту фашистскую провокацию? Этого Димитров еще не представлял. Но он понимал, что предстоит жестокая, упорная борьба с надвигающимися темными силами гитлеризма, «коричневой чумой».

В Берлине, по дороге на квартиру, Димитрова оглушили радиовопли;

— Коммунистический поджог рейхстага! Поджигатели-коммунисты схвачены в рейхстаге! Загадочное молчание Ван дер Люббе! Связи с Третьим Интернационалом!.. Читайте газеты «Фелькишер беобахтер»! Читайте «Ангриф»!

Пробыв недолго дома, Димитров поспешил в ресторан «Байернгоф» на Потсдамерштрассе, 11, где у него была назначена встреча с друзьями болгарами Василом Таневым и Благоем Поповым. Димитров не узнавал Берлина: по улицам мчались закрытые полицейские машины с арестованными, молодые люди в коричневых рубахах громили витрины еврейских магазинов, такие же молодчики орали: «Коммунисты напали на рейхстаг! Германия, куда ты идешь?» На одной из улиц задержали женщину, а когда она что-то возразила, то получила удар прикладом в спину и кулаком в зубы…

Коричневая свистопляска началась раньше, чем предполагал Димитров…

Ресторан «Байернгоф» помещался в низком длинном зале; на стенах его — старинная роспись, оленьи рога. За тяжелыми столами немецкие бюргеры пили пиво из больших деревянных кружек.

Димитров, поздоровавшись с уже знакомыми официантами, прошел в угол и сел за стол. Друзей его еще не было. Димитров заказал пиво и углубился в газету.

Через несколько минут появился Попов и сразу, с ходу, сообщил:

— Арестован депутат рейхстага от Германской коммунистической партии…

— Кто?

— Торглер… Эрнст Торглер…

— Так, — раздумчиво проговорил Димитров, — очевидно, хотят сфабриковать процесс…

— Против Германской коммунистической партии…

— Против коммунизма вообще…

Димитров подозвал глазами официанта.

— Гельмер, кружку для друга!

Официант поклонился и поспешил к стойке.

— Тебе знаком этот официант? — спросил Попов.

— Да.

— Наш товарищ?

— Черт его знает! Теперь и национал-социалисты называют друг друга товарищами, и они говорят о социализме, и они носят красные знамена… только с переломленным крестом. И они называют свою партию рабочей партией — с той только маленькой разницей, что их рабочей партией командуют такие крупные капиталисты, как Тиссен, Крупп и другие. Да, да, и это тоже социалисты… Черт бы их взял, и тех и других, и их вождя-маляра! Многое сейчас поставлено с ног на голову, даже германский кронпринц стал «социалистом»… Но никого это не обманет. Надо быть чуточку внимательным, чтобы различить, где маска, а где подлинное лицо, чтобы увидеть волка в овечьей шкуре…

Пришел официант Гельмер, поставил перед Поповым кружку с пивом, отошел чуть в сторону и остановился ровно на таком расстоянии, чтобы можно было слушать разговор этих иностранцев.

— Подслушивает, — сказал Попов.

— Гад! — махнул рукой Димитров. — Что он хочет услышать?

— Берлин кишит гитлеровскими шпионами.

Димитров не ответил. Молча подняв кружку, он допил пиво и подозвал официанта:

— Получите, Гельмер!

Официант, раболепно согнувшись, принял деньги и с глубоким поклоном проводил клиентов до выхода из бара.

Димитров и Попов медленно шли по городу. Из громкоговорителей несся хриплый голос диктора: