Дингир

– Представь некий отрезок. В его начале стоит неандерталец, а в конце – Человек Разумный… Вот только сегодняшний человек находится ровно посередине этого отрезка – он не совсем Человек Разумный. И мы станем истинно разумными только тогда, когда избавимся от множества привычек древних людей. Например, даже сейчас человек воспринимает обычную ссору как физическое нападение хищника. В пассивной позиции во время конфликта он скрещивает руки на груди, тем самым защищая сердце. Его плечи поднимаются, как бы закрывая крупные шейные артерии. Таким образом, стресс губительно влияет на шейные отделы позвоночника и на многие другие аспекты всего организма. Нет стресса – не будет и большинства болезней… И подобные отклики от древнего человека могут проявляться даже в таких относительно осовремененных вещах как губная помада.

– Губная помада? – удивился Тиен.

– Да. Ярко-красная помада привлекает мужчин потому, что накрашенные ею губы начинает имитировать женский половой орган с прилившей к нему кровью.

– Ну… Теперь я знаю всё, – парировал Тиен этот психический удар.

– Думаю, Тиен, ты смог увидеть ту тонкую грань между древним человеком и сегодняшним.

– Да уж! Теперь мне придётся с этим жить… Так погоди, а как же чувство юмора?! Оно же было создано современным человеком!

– Нет, оно “было эксплуатировано современным человеком”. Смех – это реакция на положительное обучение – как на логическое, так и на тактильное. Логическое обучение выражается в виде успешного осмысления шутки: “будто это не шутка, а задача”. Думаю, нужен пример. Я знаю не так много анекдотов, но слушай: “Буратино дрочил и дрочил, а потом сгорел”.

– Хахаха! – посмеялся Тиен.

– Вот!.. – зацепился Эйн. – Это и было реакцией на успешно решёную задачу. Смотри, прозвучала шутка, а потом ты вспомнил, что Буратино сделали из дерева. И, зная, что трение дерева о дерево способно породить огонь, ты у себя в голове объединил эти два факта и среагировал при помощи смеха. А что касается смеха от тактильного обучения: щекотка самый простой пример – она является тактильным стимулятором. И смех от неё – это реакция на прикосновение другого человека к чувствительным местам. Поэтому родители, сами того не зная, часто щекотят своих детей и тем самым тактильно обучают их.

– Ладно, завязывай с этим, а то вдруг я узнаю, что и небо оказывается не голубое!

– Оно и не голубое. Просто солнечные лучи, проникая в верхний слой атмосферы, разбиваются на несколько цветовых…

– Так, всё!.. Это конечно интересно, но мне бы не хотелось радикально менять своё представление о мире. Дай хотя-бы переварить уже услышанное!

Тиен отошёл на несколько метров и рукой приподнял красную ленту, что оцепляла периметр. Оказавшись за его пределами, он приблизился к той самой свидетельнице. Когда Илона и Эйн так же покинули место преступления, то сотрудники полиции, что доселе занимались сбором улик в округе, вдруг сомкнули свои ряды и скопились возле этого подозрительного тела, словно им отдали команду: “можно”.

– Девушка, как вас зовут? Я Тиен Стужев, сотрудник О.К.Р.

Та смотрела куда-то вдаль и не реагировала…

Но после того как тело накрыли белой простынёй, она пришла в себя.

– Лена… – ответила она так, будто только что вспомнила своё имя. – Лена Коржачёва… Что… что с ним случилось?

– Вероятно, это авитаминоз или аллергическая реакция.

– Я что, по-вашему, идиотка?! Какой к чёрту авитаминоз? Какая ещё аллергическая реакция? Он… он буквально превратился в сушёную какашку!

– Иииии… – Что-то пересилив внутри себя, Тиен спросил: – И как звали эту… сушёную какашку?..

– Глеб… Фамилию он не упоминал.

– Хорошо… Елена, что ещё вы можете рассказать про вчерашний вечер?.. Ну, кроме того факта, что ваш парень-козёл превратился в сушёную какашку.

– А вам что, этого мало?!

– Любая деталь может быть полезной. Возможно, вы видели… что-то странное?

– Единственное, о чём я думала в тот момент: как бы эта зараза не перебралась и на меня. Я бежала со всех ног, а Глеб всё кричал и кричал! Это было пострашнее любого ужастика!

– То есть, вы хотите сказать, что он был ещё жив?

– Это точно!

Тиен, видимо сформировав какую-то теорию, посмотрел на Эйна. Тот в свою очередь едва заметно кивнул.

– Есть ещё кое-что… – сказала девушка, обратив внимание на себя. – Правда, я не уверена…

– Говорите… – настоял Тиен. – Можете не переживать, в психушку вас точно никто не отправит.

– Когда я убегала, то заметила очень странное фиолетовое свечение слева. Но оно будто не было светом, а скорее… дымом. Яркий такой, знаете?.. Или это был просто пар из люков, который осветила неоновая вывеска. Не знаю я, не было времени разглядывать!

– Где вы заметили это свечение? – спросил Эйн, выйдя вперёд. – Можете показать нам место?

– Думаю, что да.

Елена провела их через дорогу. На другой стороне был ресторан и слева от него магазин с одеждой. Девушка указала рукой на узкий проулок между этими двумя зданиями; там было много следов, оставленных на снегу.

– Здесь, – сказала она.

– Понятно. Спасибо за содействие, Елена. Дальше мы сами, – учтиво прогнал её Эйн.