Динка

— Ой, какая ты! — покачала головой Алина, смягчаясь от покорного вида Динки. — Ну, иди поешь, а потом будем заниматься!

Но Динке захотелось окончательно успокоить сестру и задобрить ее подарком.

— Алииочка, я купила одну книжку, чтобы изменить свой характер… Это полезные советы, они стоят всего три копейки…

Но мне пока только одно ведро здесь подходит. Хочешь, я подарю ее тебе? — спросила она, протягивая Алине свернутую в трубочку базарную книжонку.

— Ты купила книжку? — с удивлением спросила Алина. — Про ведро?

— Да нет! — засмеялась Динка. — Почитай лучше сама, тогда все поймешь! А я пойду к Лине, ладно?

Динка побежала на кухню. Алина разгладила измятую книжку и, открыв первую страницу, прочитала несколько строк, потом поглядела на обложку… Автора нигде не значилось Алина открыла наугад другую страницу и с удивлением прочла заглавие третьей главы:

«Семейные советы.

Если вы сильно провинились перед своей женой и не ждете себе скорого прощения, то притворитесь смертельно больным и оглашайте воздух тихими воплями, а также избегайте хорошего аппетита, и вы получите прощение…»

Алина пожала плечами и еще раз осмотрела обложку.

— Выпуск три копейки, — повторила она вслух и побежала искать Динку.

— Дина, Дина! Где ты купила эту книжку? — опросила она сестру, найдя ее за кухонным столом уплетающей свой утренний завтрак и обед. — Где ты купила эту книжку? — повторила Алина.

Динке захотелось повысить в глазах сестры ценность «полезных советов».

— Я купила ее у одного учителя! — с гордостью сказала она.

— У учителя? — Алина снова бросила взгляд на обложку и решительно заявила: — Ты врешь! Никакой учитель не станет продавать такую чепуху. Говори правду!

— Я нашла ее в лесу, — испугавшись дальнейших расспросов, сказала Динка.

— А при чем тут учитель? — строго спросила Алина.

— Да это я просто так, для красного словца, сказала… Я нашла ее на Учительских дачах и думала, что потерял какой-нибудь учитель, потому что тут такие полезные советы… — окончательно завралась Динка.

— Ну, Дина!.. Находить такие книжки да еще приносить их в дом! Этого я от тебя не ожидала…

— Но ведь я же не знала, о чем тут написано! Я же принесла только показать! Брось ее в печку, Алина! Брось скорей!

— Нет, я покажу маме. Пусть мама знает, какие книжки находит ее дочка! — угрожающе сказала Алина и, держа злополучные «советы» двумя пальцами, направилась в свою комнату.

Закрыв на крючок дверь и устроившись в уголке постели, она внимательно прочитала все советы, тихонько фыркая в руку, а иногда и смеясь до слез. Некоторые, самые смешные, по ее мнению, она даже переписала для Бебы. Вдвоем они говорили о многом и знали гораздо больше, чем могли предполагать взрослые.

Окончив это занятие, Алина обернула книжку в бумагу, чтобы мама не испачкала рук, и сама тщательно вымыла руки с мылом.

«Это же три коп…» — повторяли они потом с Бебой каждый раз, когда им приходилось встречаться с величайшей глупостью или недостойный их внимания гимназист просил у них на память ленточки из кос.

Глава тридцать седьмая

НА КРЫЛЕЧКЕ

Когда младшие дети оставались на попечении Алины, то в доме наступал образцовый порядок и тишина. Боясь, что Алина рассердится на что-нибудь и разнервничается без мамы, Динка и Мышка изо всех сил старались угодить ей. И теперь, сидя за столом, они усердно занимались. Алина, держа в руках учебник грамматики, прохаживалась по террасе и, подражая настоящей учительнице, медленно диктовала:

— «Румяной зарею покрылся восток…» Повторяю: «Румяной зарею…» Дина, слушай внимательно, как я говорю…

Динка, склонив набок всклокоченную голову, которой не помогал даже железный Ленькин гребень, старательно выписывала слова. В диктовках, которые писала Динка, были всегда два главных недостатка: у тех слов, которые почему-либо казались ей значительнее других, она ставила даже в середине фразы заглавные буквы и, кроме того, очень любила восклицательные знаки.

Но сегодня Динка тщательно следила за собой, и Алина, заглянув к ней в тетрадку, сделала только одно замечание:

— Дина! У тебя написано «руманой зарею». Тебе же ясно слышно: румяной…

— Ой! — воскликнула вдруг Мышка. — Я вышла замуж за линейку!

Все три девочки засмеялись. Мышка редко делала ошибки, но по рассеянности часто переносила слова за линейку.

— Перепиши заново эту строчку, Мышка! И старайся быть внимательной! — сказала ей Алина.

Мышка начала переписывать строчку, но у калитки вдруг раздался громкий смех, и на дорожке появились Катя и Марина. Обе они были нарядные, разглаженные и причесанные как для театра, и это было как раз то время, когда люди уже входят в партер или в ложу и кладут на колени бинокль. Что же случилось?

— Мама! Почему вы вернулись? Забыли билеты?.. Почему ты смеешься, мамочка? — бросаясь навстречу, спрашивали дети.

— Да потому что… ха-ха-ха… один раз в кои-то веки выбрались, одевались, одевались… — хохоча до слез, пыталась объяснить Марина.

— Ну, скажи пожалуйста, всю дорогу хохочет, прямо неловко. Ну что тут смешного? Отменили «Живой труп» — и все! Вернули нам деньги, — сказала Катя.