Дип

— Продолжайте, — сказал я. — Почему ради шутки не поджечь фитилек и не позволить себе ухлопать всех вас троих? Сперва вас, Ленни, затем, по очереди, этих двух субъектов. Было бы очень забавно. Поджигайте фитилек!

— Нет… Дип! — Голос Эллен прозвучал тихо, но решительно.

Оба бандита сделали движение вперед.

— Они ждут ваших распоряжений, Ленни, — продолжал я.

— Прекрати, — сказал Собел.

Оба бандита нерешительно взглянули на Собела, а Эл проговорил:

— Если вы желаете, мистер Собел…

— Прекрати, Эл, — повторил он мягко. — Вы и Гарольд подождите меня снаружи.

Он опять взмахнул рукой, и они ушли.

Собел медленно подтащил к себе стул и грузно опустился на него.

— Вам, Дип, не следовало бы слишком беззаботно обращаться с этими парнями.

— Они не такие, как другие?

— Нет, не такие.

— Скоро я это выясню и скажу вам, Ленни.

— Кажется, вы знаете их достаточно хорошо.

— Прохвостов всегда полезно знать, Ленни.

Его улыбка начала таять и казалась теперь усталой. Он взглянул на Эллен.

— Вижу, что мы вновь возвращаемся к старым временам?

— Ленни, — оборвала она его.

— Совершенно верно, милая. Когда человек слишком пылкий и порывистый, вроде нашего друга Дипа, всегда можно ожидать, что кто-либо непременно попадет в его сети.

Это звучало довольно забавно в устах такого типа, как Собел.

— Много хуже, Ленни, когда подонок играет роль ангела. Не так ли?

— Вы ищете беспокойства, Дип?

— Я ожидаю получить его от других, Ленни. Со стороны.

— Но вы для этого и вернулись сюда. Разве не так?

Я непринужденно откинулся на спинку стула, и любой в зале мог подумать, что за нашим столиком идет дружеская беседа.

— Я возвратился в Нью-Йорк вовсе не в поисках беспокойства, Ленни. Там, где я был, мне его хватало по горло.

Сделав пару глотков из стакана, я отодвинул его от себя и продолжал:

— Вы должны знать, почему я вернулся, Ленни.

— Скажите.

— Я беру на себя дело Беннета.

— Вы думаете?

От его улыбки в уголках рта появились злые складки.

— Не думаю, а уже взял, — сказал я.

Собел приподнялся, его жирные пальцы вцепились в край стола, лицо побагровело, и только узкая полоска зубов была видна, когда он прошипел:

— Вы грязная собака. Уличный бродяга, подзаборный шалопай. Вшивая подвальная крыса…

Мягко и спокойно я перебил его:

— Вы не можете, Ленни, припомнить случай, когда я избил вас?

Нечто, промелькнувшее в его глазах, говорило о том, что он действительно довольно быстро вспомнил этот случай.

— Там были люди, — продолжал я, — но я не кричал и не ругался.

После паузы, улыбнувшись, я продолжал:

— Теперь здесь тоже люди, и я не кричу и не ругаюсь.

Он, казалось, замер в своем полустоячем положении, пока я жестом не пригласил его опуститься и сесть.

Ленни глубоко вздохнул, сел и постепенно успокоился. Он выглядел даже несколько сконфуженным из-за своей несдержанности и неожиданной вспышки.

Овладев собой, он заговорил:

— Вы пришли сюда не только для того, чтобы поесть, Дип.

— Это верно. Я нанес вам визит. Я посещаю разных парней, больших и малых, вижу всяких боев, чистеньких и запачканных. Я объясняю им, как вести дело дальше и что они должны делать. Все они будут настроены мною так, как нужно для дела. Для этого я и посетил вас. Надеюсь, вы понимаете, что сказанное мною относится и к вам. Все ваши дела и операции будут контролироваться организацией и служить, в первую очередь, ее интересам.

Глаза Собела расширялись по мере того, как я говорил.

Сделав паузу, я закончил:

— Вы можете оставаться на борту нашего корабля, лишь полностью подчиняясь его порядкам. В противном случае вам придется ходить возле корабля со шляпой в руке.

Он приподнял плечи, покачал головой, что-то напряженно обдумывая, и, наконец, спросил:

— И все это вы давно надумали?

— Нет. Только после того, как был убит Беннет.

— Но… Но вы… забавляете меня, Дип.

— И не думаю.

Он энергично потряс головой.

— Нет, забавляете. Теперь организация гораздо больше, чем когда-либо в прошлом. Это не только коммерческая, но и политическая сила, которая контролирует политику не в одном нашем районе. Она заключает коммерческие сделки не только на территории Штатов. Она…

— Все это известно мне лучше, чем вам, Ленни.

— Может быть… И вы хотите взять всю эту махину на себя?

— Я уже сказал.

Ленни сложил руки на столе перед собой, наклонился вперед и спросил:

— Скажите мне, Дип, что позволяет вам думать, что вы справитесь с этим?

— А Беннету вы такой вопрос тоже задавали?

— Беннету? — повторил он. — Но Беннет был организатором.

— Разумеется.

— Он был сильный и крепкий. Он пробил себе дорогу сам, а кроме того, ему еще и везло. Он умел подбирать себе нужных людей, а ненужных запугивать так, что они за два квартала обходили и его самого, и его организацию. Он обладал грубым характером и, одновременно, каким-то детским недостатком ответственности, что делало его порой совершенно невыносимым человеком. Но несмотря на свой отвратительный характер, Беннет был большим организатором.

— Вы анализируете деятельность руководства, забывая, что ваша задача — только выполнять его указания.

— Не смейтесь, Дип, над этим.