Дип

— А как с ним? — кивнул Херд в мою сторону.

— С ним?

Врач еще раз бегло осмотрел рану на моей голове и сказал:

— Не сомневаюсь, что рана на его голове нанесена этой же бутылкой.

— Выходит, он не виноват?

— Гм… Безусловно нет, если исключить возможность нанесения этого удара самому себе, что, как вы знаете, бывает… Но…

— Что но?

— В данном случае не похоже. Нет, нет… конфигурация раны… Пожалуй, полностью исключено.

— Благодарю, — сказал я.

— Не беспокойтесь, — улыбнулся врач.

— Как у вас? — обратился Херд к человеку в форме, возившемуся с лупой вокруг бутылки, стоявшей на деревянной подставке.

— Никаких отпечатков, — ответил тот. — Все запачкано грязью. Есть только следы этой шляпы и волоски, по всей видимости, принадлежащие убитой. Не исключено, что под кровяными пятнами и грязью в лаборатории мы еще сможем обнаружить какие-либо следы.

— О'кей, — сказал Херд. — Упакуйте бутылку.

Затем, обернувшись к Саливену, спросил:

— Что с этими двумя?

— Они находились в баре «Пеликан». Лео Букс сказал, что они там сидели уже больше трех часов.

Не меняя выражения лица, Оджи сказал:

— Мы можем уйти?

Змеиные глаза Херда взглянули на него, затем на Кэта, Эллен и меня.

— Вы уйдете. Каждый из вас может уйти…

Мы знали, что он подразумевает под этим, но, чтобы не оставлять в этом никаких сомнений, после паузы он добавил:

— …со мной.

— За что? — спросил я мягко.

Подобие улыбки адресовалось теперь мне.

— Просто так, для забавы, Дип. Я получил сообщение о небольшом инциденте. Кажется, никто ранен не был, но в задней комнате таверны Бими остались кровавые следы. Кроме того, всех вас троих видели, кажется, направляющимися туда незадолго до того, как там произошел небольшой шум.

— Неужели?

— Поэтому я думаю, что было бы неплохо, если бы мы все отправились в Грин-Хауз, где и смогли бы все это выяснить.

Глаза Кэта сузились, губы плотно сжались и слегка побелели. Я понял, о чем он думает, и, поймав его взгляд, покачал головой и жестом дал ему понять, что в ход событий пока не следует вмешиваться.

Грин-Хаузом назывался окружной полицейский участок. Это название ему дали еще предыдущие поколения полицейских, и оно имело как бы значение собственного имени в отличие от других полицейских участков. Подразумевалось, что это место отличается чем-то особенным, только ему присущим. И действительно, так оно и было. Для этого района Нью-Йорка Грин-Хауз означал то же, что в свое время Бастилия означала для Парижа или Тауэр для Лондона. Этот мрачный дом располагался в мрачном месте, и в нем происходили такие вещи, что о них даже думать было неприятно. Утверждали, что оттуда вывозили гробов больше, чем из остальных шести таких же домов города вместе взятых.

В восемь тридцать я вновь оказался в Грин-Хаузе после столь долгого перерыва. Обстановка здесь почти не изменилась. Кое-что было переделано, перекрашено, но запах остался тот же самый. Воздух был пропитан сигарным дымом, мокрой одеждой, человеческим потом и затхлостью помещения.

Эллен, Кэта и Оджи они оставили в приемной сидеть и думать. Нахмуренный Кэт принялся жадно курить, а Оджи, подобно некоей безупречной личности, невозмутимо уселся на скамью, внешне абсолютно спокойный. Что касается Эллен, то было заметно, что она с большим трудом справляется с нервным напряжением. Она была одним из тех многочисленных безвинных свидетелей разного рода происшествий, которых приводили сюда и отпускали совершенно потрясенными, с доведенным до предела нервным напряжением. Но Херд не принадлежал к тем людям, которых это могло беспокоить.

Он и трое других копов стояли и глядели на меня, и я знал, что за этим последует. Мне следовало сдерживаться, чтобы попытаться ослабить неизбежную, видимо, стычку.

— Вы собираетесь задержать меня?

— Со временем, может быть, — сказал Херд, снимая пиджак.

Затем он повесил пиджак на спинку стула и встал передо мной.

Действительно, это был крепкий парень с широкими плечами и тяжелыми кулаками. Что-то многозначительное проступало в венах на его шее и танцевало в его глазах. Остальные копы стояли вокруг меня и поджидали момент взрыва. Все это было довольно старой историей.

— Думаю, что вы недостаточно умны, — сказал я как можно мягче.

— О'кей, клоун. Не скажете ли почему?

Он освободил свой галстук, расстегнул манжеты, подвернул рукава и улыбнулся мне.

— Я не могу быть задержанным, — сказал я. — У вас нет ничего против меня. Я абсолютно чист.

— Кое в чем вы не чисты и кое-где вы должны быть задержаны, Дип. Вот это-то меня и интересует. Ясно? Где именно? Откуда вы прибыли сюда, в город? Откуда, Дип?

— С того света.

Внезапно он обрушил на меня боковой удар такой силы, что я вместе со стулом очутился на полу. В ушах у меня зазвенело, но я быстро встал на ноги, поправил стул и вновь уселся на него.

— Что вы об этом думаете, Дип?

Я улыбнулся, хотя мне этого и не очень хотелось. Я бы, конечно, предпочел свернуть Херду челюсть, но в данной ситуации это имело бы весьма нежелательные для меня последствия. Нужно было стараться сдерживаться и улыбаться.