Дипломатический иммунитет

Немного потолкавшись в коридорах, вся компания добралась до типового конференц-зала военного корабля: привинченные к полу кресла и стол, оснащенный головидом, шероховатое покрытие под ногами, впитавшее еле ощутимый затхлый дух, свойственный герметичному и унылому помещению, в которое никогда не проникал луч солнечного света или дуновение свежего воздуха. Это место даже пахло по-военному. Майлз подавил желание втянуть в себя этот знакомый воздух, вызывавший ностальгию по старым временам. Повинуясь его жесту, Ройс занял позицию у двери. Остальные дождались, пока лорд Аудитор усядется, и лишь затем расположились в креслах вокруг стола: Форпатрил — по левую руку от него, Деслорье — как можно дальше.

Форпатрил, демонстрируя четкое понимание этикета, соответствующего данной ситуации, или, по крайней мере, некоторое чувство самосохранения, начал:

— Итак, чем могу служить вам, милорд Аудитор?

Майлз сложил руки домиком на столе.

— Я — Аудитор: моя первейшая задача — слушать. Будьте любезны, адмирал Форпатрил, опишите мне последовательность событий с вашей точки зрения. Что завело вас в эту тупиковую ситуацию?

— С моей точки зрения? — Форпатрил скривился. — Все началось с обычных, на первый взгляд, вещей. Предполагалось, что мы остановимся в доках Станции Граф на пять дней для намеченного перемещения груза и пересадки пассажиров. Поскольку в то время у нас не было оснований полагать, что квадди враждебны к нам, я предоставил столько увольнений на станцию, сколько было возможно — это стандартная процедура.

Майлз кивнул. Назначение барраярских эскортов для комаррских кораблей варьировалось от явного до подспудного и вовсе негласного. В соответствии с публичной версией, эскорты нужны были для того, чтобы отгонять пиратов от грузовых судов и обеспечить военные корабли опытом в маневрировании — не менее ценным, чем военные игры. Менее афишируемым был тот факт, что подобные рейсы давали возможность для сбора всевозможных разведданных — экономических, политических, социальных, да и военных тоже. А еще они предоставляли молодым провинциальным барраярцам — будущим офицерам и будущим штатским — акклиматизирующее соприкосновение с широкой галактической культурой. К негласной стороне дела относилась по-прежнему сохраняющаяся напряженность между барраярцами и комаррцами — наследие совершенно оправданного (с точки зрения Майлза) завоевания Комарра Барраяром, произошедшего поколение тому назад. Император настойчиво проводил политику перехода от оккупации к полной политической и социальной интеграции двух планет. Процесс этот шел медленно и со скрипом.

Форпатрил продолжал:

— Корабль корпорации Тоскане “Идрис” был помещен в док для отладки скачкового привода. Когда его разобрали, там обнаружились непредвиденные осложнения. Отремонтированные детали, когда их установили обратно, не прошли калибровочный тест и были отосланы обратно в станционные мастерские на доработку. Пока тянулась эта канитель, пять дней превратились в десять. И тут выяснилось, что исчез лейтенант Солиан.

— Правильно ли я понял, что лейтенант был барраярским офицером связи службы безопасности на борту “Идриса”? — спросил Майлз. Флотский полисмен, ответственный за поддержание мира и порядка среди команды и пассажиров, выявление любой незаконной или угрожающей деятельности, наблюдение за подозрительными личностями — немало исторических захватов кораблей было осуществлено изнутри. Он же был первой линией обороны в контрразведке. В его менее гласные обязанности входило отслеживание потенциальной нелояльности среди комаррских подданных императора. Он же был обязан оказывать максимально возможное содействие в критической ситуации, координируя эвакуацию или спасательную операцию, проводимую военным эскортом. Офицер связи, чья работа из скучной до зевоты в мгновение ока могла превратиться в убийственно требовательную.

Впервые за все время подал голос капитан Бран:

— Да, милорд.

Майлз повернулся к нему:

— Один из ваших людей, не так ли? Как бы вы охарактеризовали лейтенанта Солиана?

— Он был назначен недавно, — ответил Бран и после небольшой заминки добавил: — Я не был близко знаком с ним, но у него были хорошие рекомендации с предыдущих мест службы.

Майлз взглянул на каргомейстера.

— А вы знали его, сэр?

— Я по большей части оставался на борту “Рудры”, — ответил Молино, — поэтому мы встречались лишь несколько раз. Но он произвел на меня впечатление обходительного и компетентного человека. По всей видимости, он неплохо ладил с командой и пассажирами. Прямо-таки ходячая реклама ассимиляции.

— Прошу прощения?

Откашлявшись, Форпатрил пояснил:

— Солиан был комаррцем, милорд.