Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны

Столовая, открытая русским Комитетом, пользовалась большой популярностью, и в ней кормились не только неимущие, которым обеды отпускались бесплатно, но и лица, имевшие достаточные средства, чтобы заплатить за еду весьма скромную цену, назначенную Комитетом.

Более сложным оказалось организовать ночлежный дом для рабочих. Выяснилось, что его меблировка слишком дорога, и поэтому вместо кроватей пришлось довольствоваться сеном и соломой, на которых ночевали бездомные беженцы. Представители интеллигенции размещались по частным квартирам, с хозяевами которых Комитет заключал особые соглашения. В результате, хотя подобная «сортировка» разнородных по происхождению, образованию и достатку подданных вызывала определенное недовольство, Комитету удалось предотвратить более серьезные столкновения и трения, которые могли бы произойти в условиях сосредоточения этих лиц в общем помещении. Деятельность благотворительного Комитета оказывала существенную поддержку миссии, давая возможность консульским работникам сосредоточиться на юридических вопросах и организации транспорта. Миссия выдавала заверенные печатью купоны на проезд в Лондон и Париж, которые обменивались в железнодорожной кассе на соответствующие билеты. Когда немцы оккупировали Брюссель, в нем остались только те русскоговорящие, которые привыкли считать Бельгию второй родиной и прервали все связи с Россией.

С наибольшими сложностями в работе с российскими беженцами столкнулись сотрудники консульства в Антверпене.

Население этого всемирно известного морского порта состояло из людей многих национальностей, говоривших на разных языках. Простые люди занимались обслуживанием судов, перевозкой товаров и рыбной ловлей. Богатые – банковским делом и торговлей бриллиантами. Русскоговорящая колония (в основном евреи и поляки) была довольно многочисленной.

В городе работали консульства 22 государств. По численности эти учреждения невелики – как правило, по 3–4 сотрудника. Такое же штатное расписание и в российском консульстве, деятельность которого концентрировалась на обслуживании судов и работе с моряками, служившими на иностранных судах. Как докладывали в Петербург консульские работники, «в течение летних месяцев этот беспокойный элемент не причиняет больших хлопот, так как моряки легко находят места на иностранных судах. Наплыв назойливых просителей начинается с сентября и продолжается до мая месяца. Что касается русской колонии, то она состоит исключительно из евреев, а поскольку на месте существует несколько еврейских благотворительных обществ, то консульству мало приходится иметь дело с выдачей им пособий. Основная работа заключается в выдаче и продлении паспортов, легализации документов, оповещении военнообязанных о сроках призыва, оформлении наследств и браков»¹⁰⁸.

Дыхание войны консульские работники в Антверпене ощутили еще за день до ее начала, когда к ним обратились несколько русских военных, которых германские власти не пропустили через границу. В тот же день просителей отправили на шведском пароходе в Норвегию. На следующий день в консульство прибыла новая партия соотечественников. Ими оказались более 200 эмигрантов из Америки, возвращавшихся домой. Капитан парохода, зафрахтованного до Петербурга, отказался следовать дальше в связи с началом военных действий и высадил всех пассажиров в Антверпене. Эмигрантов удалось временно разместить на русском судне «Рудольф», где в течение трех недель их кормили бесплатно.

В консульство стали в большом количестве обращаться русские подданные с просьбой о подтверждении подлинности их документов. По распоряжению антверпенских властей все иностранцы, прибывшие в город после начала военных действий, должны были немедленно покинуть его. Поэтому консулу приходилось удостоверять время прибытия в Антверпен того или иного лица. Выяснилось, что в консульском округе проживает не менее 500 военнообязанных, состоявших в запасе или в ополчении, которым делались отметки в паспортах о невозможности явиться в срок в Россию для отбытия воинской повинности по независящим от них причинам.

Чрезмерное скопление русских подданных, не владевших иностранными языками и подвергавшихся частым арестам из-за пьяных драк, причиняло консульству немало хлопот. Норвежский поэт Нурдаль Григ, проплававший не один год на торговых судах, с исчерпывающим реализмом описал царящую в портах обстановку:

Гавань утехой грубойСкалит мне пьяный рот.

Драки, попойки, ругань —Дым коромыслом идет.В кубрике, как в борделе,Много часов подряд

Пьют, бранятся и делят,Жрут, ножами грозят¹⁰⁹.

Перед консульством происходила постоянная давка. Один из назойливых посетителей даже схватил за горло консульского секретаря. Во избежание повторения подобных случаев грубого насилия со стороны особо «нетерпеливых» посетителей пришлось установить постоянное дежурство жандармов.