Читаем Дипонегоро полностью

Онтовирьо погнал коня в Суракарту. Он не ожидал столь быстрой сговорчивости от султана Джарота. Неужели осуществится давно задуманное, затаенное? Голландцы сейчас слабы, как никогда. Они давно утратили прежний престиж, их угрозы никого больше не пугают. У них нет денег, нет флота, у них нет даже настоящей боевой армии.

Удастся ли склонить на свою сторону престарелого сусухунана?..

От Джокьякарты до Суракарты не больше пятидесяти километров. Сердце Онтовирьо болезненно сжалось, когда он завидел белые стены дворца сусухунана Паку Буввно III. Паку Бувоно был заклятым врагом прадеда Суварги. Станет ли он выслушивать правнука да еще к тому же «отверженного»?

Из сторожевых будок выскочили босые солдаты в синих мундирах, скрестили копья. Принц назвал себя. Копья поднялись. Его знали здесь, в Соло.

Моджо вызвался доложить сусухунану о посланце султана Джокьякарты. Богослов пришёл в великий восторг, когда узнал, что Джарот готов объявить священную войну голландцам.

— Время настало! — воскликнул он. — Пусть герой Арджуно — наш народ вступит в последнюю борьбу с титаном зла Раксасой. Мои руки еще в состоянии держать копье войны…

Как быстро летит время!.. Киаю Моджо уже пятьдесят. Он не стал великим ученым, ничем пока не прославился. Правда, его повысили в ранге — разрешили служить в главной мечети. Он вхож к самому сусухунану. Но разве об этом мечтал в молодые годы Моджо? Видно, имя его после смерти будет предано вечному забвению.

Он с любовью смотрел на Онтовирьо. У этого еще все впереди: тридцать пять — не возраст! О его храбрости слагают легенды. В Тегалреджо стекаются толпы лишь для того, чтобы взглянуть на пахлавана. Он дрался с голландцами, дрался с французами, дрался с англичанами и едва выжил от раны. Он спас отца от злодея Сепуха. Даже вельможи прониклись к нему глубочайшим уважением. В знак особого почтения его называют иногда именем старинного пахлавана Дипонегоро.

— Зови его скорей, — приказал сусухунан Киаю. — Я хочу видеть истинного героя…

Паку Бувоно III был очень стар, но держался бодро. Ему хотелось во что бы то ни стало дожить до девяноста девяти лет. Свыше семидесяти лет носил он на своей голове корону Суракарты. Чужеземцы утомили его.

Онтовирьо, как и положено по этикету, сидел на низкой скамеечке у трона. Сусухунан внимательно разглядывал его.

— Я хорошо помню твоего прадеда Амангку Бувоно I, — наконец негромко произнес сусухунан. — Он был великим пахлаваном, и имя его навсегда сохранится в памяти народа. Мы считались врагами, но каждый из нас — орудие аллаха и каждый по-своему прав. Я пережил Амангку Бувоно. Я пережил многих правителей. Может, быть, переживу и тебя. Только твой попугай Буюнг переживет всех нас. Мне хотелось бы, чтобы он пережил последнего иноземного губернатора на Яве. Я принимаю союз моего младшего брата Джарота и отдал распоряжение двинуть войско на Батавию. Пусть и мое имя останется в памяти людей… Пусть солнечный орел Гаруда, вестник свободы, вцепится когтями в спины неверных.

И сусухунан в самом деле вызвал командующего войсками Суракарты принца Мангкунегоро, сказал ему:

— Повелеваю в союзе с братом нашим Джаротом изгнать беланда с яванской земли…

Мангкунегоро распростерся на мраморном полу. Он весь был покорность.

Онтовирьо казалось, что все происходит во сне. Ему даже не пришлось убеждать Паку Бувоно III. Принц едва не загнал коня — так торопился в Джокьякарту с великой вестью.

— Я отдал принцам Беи и Мангкубуми приказ привести отряды в готовность, — сказал Джарот. — Ты, брат мой, займешь свое место в главном штабе рядом с достойнейшими. Тебя любят воины и пойдут за тобой… Гаруда расправляет крылья…

Онтовирьо все еще не мог поверить в реальность происходящего. «Уж не грезится ли мне все это?!» — думал он.

Но сон быстро рассеялся. На второй день в Джокьякарте появился Киай Моджо. Он был бледен. Известковая пыль покрывала шелковые одежды. Четки богослов потерял где-то по дороге. Конь его выбился из сил.

— Измена! — крикнул он, завидев Онтовирьо. — Сусухунан отравлен. Это дело рук голландского резидента и подлого предателя Мангкунегоро…

Выслушав трагическую весть, Джарот склонил голову.

— Враги убили мудрейшего из мудрейших, султана султанов, — сказал он окружавшим его принцам. — Мы потеряли могучего союзника. Но решение наше неизменно. Кровь требует крови. Будем готовиться к битве. Пора раздавить голландского питона!..

Глаза его блеснули, рука потянулась к крису.

«Он молод, но носит в груди сердце бантенга!..» — с невольным восхищением подумал Онтовирьо. В эти минуты он любил Джарота. Так ли уж важно, что корона Джокьякарты на голове Джарота, а не на голове Онтовирьо? Нужен решительный вождь, и им будет брат… Онтовирьо согласен драться как рядовой воин. Лишь бы драться, а не сидеть сложа руки и глядеть, как алчные иноземцы рвут Яву на куски… Пусть крылья солнечного орла Гаруда накроют многострадальную Нусантару…

Все становилось на свое место. Как будто спала с глаз вязкая паутина.

V

КЛОКОЧУЩИЙ АРХИПЕЛАГ

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное