Директива Джэнсона

Ровно через восемьдесят секунд все четверо оказались за пределами крепости. Ветер с моря усиливался, ночное небо посветлело; облачный покров постепенно растягивался. Появились звезды и тонкая полоска луны.

Но времени наслаждаться ночным пейзажем не было. Пленникам удалось выбраться из тюрьмы, но до свободы еще было далеко.

Очень далеко.

Джэнсон остановился у стены из известняка, определяя свое местонахождение. Соленый ветер, дохнув ему в лицо, очистил ноздри от цепкого запаха крови и от более слабого животного зловония немытых тел заложников.

Непосредственно под стеной было в определенном отношении безопаснее, чем на некотором расстоянии от нее. Джэнсон успел заметить, что на укрепления, обращенные к морю, высыпали вооруженные люди. Кто-то уже суетился у тяжелых орудий. Именно для этой цели и была сооружена крепость — для того, чтобы отражать нападение фрегатов и корветов соперничающих колониальных империй. Чем дальше беглецы отойдут от стен, тем более уязвимым станет их положение.

— Вы сможете бежать? — спросил Джэнсон, обращаясь к Новаку.

— Долго?

— Нет, совсем немного, — заверил его Джэнсон.

— Сделаю все, что в моих силах, черт побери, — решительно стиснул зубы миллиардер.

Ему уже перевалило за шестьдесят, он пробыл какое-то время в подземной тюрьме, но у него была несгибаемая воля. Джэнсон успокоился, увидев его железную решимость. Но относительно Донны Хеддерман такой уверенности не возникало. На его взгляд, американка принадлежала к женщинам, готовым в любую минуту разразиться истерикой. И она была слишком грузной, чтобы тащить ее на плече. Джэнсон взял ее за руку.

— Послушайте, — сказал он, — никто не просит вас делать невозможное. Понятно?

Она всхлипнула, отводя взгляд. Коммандос с лицом, вымазанным черной краской, — не самое приятное зрелище.

— Я хочу, чтобы вы полностью собрались, хорошо? — Джэнсон указал на каменистый склон, в пятидесяти футах от стены обрывавшийся отвесной скалой. Скалу ограждал невысокий заборчик, выкрашенный облупившейся белой краской, — не столько преграда, сколько простое обозначение. — Мы побежим вон туда.

Оберегая ее чувства, он не стал вдаваться в подробности относительно того, что предстояло сделать дальше. Не сказал, что им придется спуститься со скалы, скользнуть восемьдесят метров вниз по веревкам в катер, качающийся на пенистых волнах.

Катсарис и Новак быстро побежали по каменистому склону; Джэнсон последовал за ними, таща стонущую американку.

В сером ночном полумраке скала казалась краем света. Белая каменная глыба, а за ней пустота, полная и абсолютная.

И эта пустота как раз была их целью — более того, единственной надеждой на спасение.

Если они успеют до нее добраться.

— Ищи якорь! — окликнул Катсариса Джэнсон.

Скала была сложена в основном из гнейса, прочной горной породы, под действием ветра и воды сморщившейся острыми складками. У самого нависающего козырька имелось два удобных каменных выступа. Воспользоваться одним из них будет безопаснее и быстрее, чем вбивать костыли в расселины скалы. Сложив веревку вдвое, Катсарис ловко и умело накинул петлю на каменный выступ, а затем завязал на концах скользящую петлю, зафиксированную узлом. Если одна из веревок лопнет — например, перетершись о камень или перебитая шальной пулей, — останется вторая. Джэнсон специально выбрал шпагат толщиной 9,4 мм, достаточно эластичный, чтобы обеспечить плавный спуск. В сложенном виде он занимал совсем немного места, но при этом отличался большой прочностью.

Пока Катсарис закреплял веревки на якоре, Джэнсон быстро усадил Новака в нейлоновую альпинистскую упряжь, надежно застегнув ножные обхваты и поясной ремень. Спуск будет неуправляемым: всю работу возьмут на себя не люди, а снаряжение. А снаряжение было не ахти каким: пришлось довольствоваться тем, что можно было легко носить с собой. Движение будет замедлять спусковая восьмерка — простое приспособление, представляющее собой кусок полированной стали размером с человеческую руку с двумя кольцами на концах центрального стержня. Одно кольцо большое, другое маленькое. Никаких движущихся деталей. Собирается легко и быстро.

Пропустив сложенную бухтой веревку в большое кольцо, Катсарис обмотал ее вокруг стержня, а затем карабином пристегнул маленькое кольцо к упряжи, надетой на Петера Новака. Устройство примитивное, но оно обеспечит достаточное трение для замедления спуска.

Появившийся на караульной вышке в углу стены часовой дал длинную прицельную очередь в сторону скалы.

Их заметили.

—Господи, Джэнсон, поторопись! — крикнул Катсарис. Но он сможет выиграть немного времени — минуту, может быть, меньше.

Отстегнув от пояса шоковую гранату, Джэнсон швырнул ее в вышку. Описав в воздухе дугу, граната залетела прямо в будку часового.

Одновременно Джэнсон сбросил веревку вниз. Чем быстрее Новак спустится со скалы, тем скорее он окажется в безопасности: альпинистская веревка — его единственный шанс.