Директор Арк

— Уверена, что Блейк станет вести себя очень хорошо, — нагло соврала Вайсс. — И если честно, то это относится ко всем нам. В Атласе мы будем представлять Бикон. Проблемы ожидаются не только из-за недавней атаки, но и из-за напряженных отношений между нашими странами.

— Они что, до сих пор считают Жона "Королем преступного мира Вейла"?

— Боюсь, что так.

Янг едва не сплюнула на пол.

— Идиоты.

— Согласна. Но не стоит забывать и о том, что каждое Королевство пытается выставить в хорошем свете именно себя. Атлас обвиняет во всем Жона, поскольку альтернативой является признание собственных ошибок, из-за которых роботов взломали и натравили на невинных людей. Разумеется, те, кто находятся у власти, изо всех сил стараются свалить вину на кого-нибудь другого.

— Но это неправильно! — возмутилась Руби.

— Не нужно пытаться убедить меня в том, с чем я и без того спорить не собираюсь, — пожала плечами Вайсс. — Просто хочу вас заранее предупредить, чтобы вы не натворили каких-нибудь глупостей и тем самым не усложнили жизнь нашим преподавателям.

Янг тяжело вздохнула, но всё же кивнула. Ее примеру последовали и Руби с Блейк, хотя последней явно пришлось себя пересилить. Но проблема Белого Клыка была гораздо важнее некоторой несправедливости, да и кое-кто заслуживал куда большей ненависти, чем Атлас, несмотря на точно такие же, как у нее, черные волосы и золотистые глаза... золотистый глаз.

— Придется действовать совместно с ней...

— Ага, с ней... — вздохнула Руби.

— Честно говоря, — заметила Вайсс, — как раз с ней мы можем просто не общаться.

— Я вообще не понимаю, как Жон намерен снова это провернуть, — проворчала Блейк. — С Торчвиком у него всё получилось, хотя я до сих пор считаю, что этому ублюдку место в тюрьме. Он — преступник, который неоднократно нарушал закон!

— Как и ты, — вставил Оскар.

— Это совсем другое!

— Блейк, — произнесла Янг, придержав ее за плечи. — Не нужно снова ломать ему кости и рвать связки. Он сейчас находится под действием огромного количества медикаментов, так что не принимай подобные слова близко к сердцу.

— Эффект от обезболивающего вовсе не делает мое утверждение ложным, — возмутился Оскар. — Да, я согласен с тем, что Синдер Фолл следует закинуть в жерло вулкана, где она будет сгорать заживо, ее кожа слезет с костей, почернеет и обратится в прах под отчаянные вопли от невыносимой боли, причиняемой пылающим прямо в легких кислородом-...

— Оскар! — воскликнула Янг. — Какого хрена?!

— Но можно успокоить себя мыслью о том, что директор поместит ее в самое опасное место, где она и сдохнет, насаженная на клинок Адама Тауруса. Разумеется, это будет весьма печальный момент, когда острая сталь пробьет легкие, заставив ее захлебнуться собственной кровью. Но мы ни в коем случае не позволим чему-то подобному смутить наши умы, возьмем себя в руки и двинемся дальше.

Все четыре девушки удивленно уставились на своего необычайно кровожадного товарища по команде.

— Обезболивающее, — пробормотала Янг, все-таки не выдержав и отведя от него взгляд. — Наверняка всё дело в обезболивающем.

— Пожалуй, нам уже пора выходить, — произнесла Вайсс. — Скорее всего, Винтер ждет нас возле своего Буллхэда. Не забывайте о том, что никаких собак с собой брать ни в коем случае нельзя.

Она с намеком посмотрела на Цвая и ткнула Руби локтем в бок.

— Тык-тык.

— Вайсс...

— У нас могут начаться крупные неприятности, если мы возьмем его с собой в Буллхэд. Тык.

— Вайсс, — терпеливо повторила Руби. — Ты не можешь просто брать и говорить "тык"...

Цвай внимательно поглядел на нее, а затем гавкнул, подбежал к рюкзаку Руби, просунул голову в не до конца затянутую горловину и забрался внутрь. После этого рюкзак замер и больше не шевелился. Руби со вздохом подняла его и закинула за спину.

— Ну, будем считать, что нам предстоит всего лишь еще один поход, — сказала она. — Итак, кто из вас с нетерпением ожидает поездки в Атлас?

— Точно не я, — ответила Вайсс. — Совсем недавно с трудом оттуда выбралась.

— Ненавижу Атлас и то, как там относятся к фавнам, — буркнула Блейк.

— Холод и снег, — проворчала Янг. — Ты хоть представляешь, как такая погода отражается на состоянии моих волос?

В отчаянии Руби посмотрела на Оскара, который остался ее единственной надеждой.

— У них кошмарный кофе! И при этом они умудряются постоянно убеждать себя в том, что их кофе — самый лучший в мире. Невежественные идиоты! Я понимаю, что патриотизм очень важен, но когда приходится врать самому себе только для того, чтобы не чувствовать собственной ничтожности, то вот тут уже начинаются серьезные проблемы. Атлесианский черный — это грязное пятно на лице Ремнанта! Величайшая ошибка человечества!

Руби вздохнула.

— Похоже, о любом веселье можно сразу же позабыть...

* * *

Жон наблюдал за тем, как в оба Буллхэда грузили припасы.