Директория IGRA

- Увы, ты оказалась под действием астральных сил, вызывающих приступы откровенности... Ну да ладно, теперь не важно. Впрочем...

- Оно к лучшему. - Ника застыла в ожидании удара, а Мустафа, оказывается, о другом:

- Рысс меня отлично знает, к тому же он теперь в одной упряжке с МУСТАФОЙ и Рыцарем. Мы сразу к ним поедем!

Ника не поняла:

- Они-то при чем?

- Как при чем?! Триумвират!

- Это тебе Разыграев сказал?

- Какой еще Разыграев?

- Хозяин дачи, на бога который похож.

- Святой? Ай да Разыграев! - понравилась фамилия. - Мы теперь с такое разыграем!

- Я слышала, как тебя Разыграев допрашивал. По невежеству он спутал triumf с triumvirat'ом! Новый теперь!

- Как?! - и радость, и растерян. В бане его не защитил и даже какой-то, кажется, анекдот о нем рассказал! - Ведь он, говорили, - вспыхнуло давнее, - не потянет! Но чего ты снова повторяешь?

- Не бойся, не выдам, - уловила! - К тому же раньше времени радуешься, и переживаешь тоже зря: Новый да не тот Новый!

- Не доктор?!

- Новый Новый.

- И концы с концами!

- Ты о чем?

Молчит.

По принципу кольцевидного обрамления, которому следует Всевышний. Нечто замкнутое.

- Да, это надолго.

А там, как в притче, - Мустафа любил забавлять ею аудиторию: про чудака, который вздумал, живя за счет казны, осла грамоте научить, иначе - казнь. Но пока суть да дело - или осел сдохнет, или шах, как сказано у поэта, уважать себя заставит, или новоявленного пророка-авантюриста черед придет.

- Я сосчитала: после нулевого цикла он - тринадцатый.

- Кто? Шах? Пророк? Или осел?

- Ты шутишь, - поняла, - а Новый уже и тронную речь произнес, назвав, кстати, всех твоих рыцарей преступными авторитетами!

Лучше сразу, перестроившись против часовой стрелки, нежели дробясь стать маленькими кружочками на карте, чтобы потом начать снова - и никаких зон! - собирать земли по крупицам, вершок за вершком.

А в остальном - как здесь.

И долгожитель Аран, единственный, кто остался из аранцев, на старости лет вздумал по старинному самоучителю освоить родные языки, каковыми считает аранский и эрмский, чтоб примирить их, но забыл, что ученье в старости черченье на песку (а в молодости - резьба на камне), поговорка была в записной книжке деда, на обложке - конь, подсказавший в незапамятные времена название рок-группы... да - Мустанги! И прослезился, сдали глазные мыщцы:

О, Мустафа!..

- Лишь бы не заклинило компьютер!

- Подключиться к центральному? Узнать, что замышляется?

- Просмотреть в... как ты сказала? Да, симулейшн.

- Но множество если.

- ?

- Если режим гипотез задан изначально и оптимизирован!

- А еще?

Молчит.

Оставит Нику, заглянув к Норе, в отцовском доме, таиться уже незачем, пусть без него манипулирует.

- ... Если еще действует линия. И если, - добавила, - ослаблена защита от - по слогам - не-санк-ци-о-ни-ро-ванного доступа!

Оставит ему прощальную записку. Я вдруг поняла: кончится деловая игра - кончатся наши отношения. И фраза, естественная в письме (непременно снять вычурность!): Незачем городить огород. А в конце найдет просвет узкую на бумажке полосочку, чтобы мелкими буквами вписать: Будь храним!

- ... Нет, одной у тебя я не останусь!

Что ж, поедут вместе.

И не успел Мустафа войти домой, как Нора с ходу:

- Тут такое творится, и вдруг заявляется, кто бы ты подумал?!

- Гунн?

- Жди!.. Он еле ноги унес, я умоляла забрать Арана - ни в какую, ветром бугая, как пушинку, сдуло!.. Сестра моя к нам явилась!

Опять начинается?!

- Как сестра?

- Не знаешь, что у меня есть сестра, вождь гномов нашего дома?

- ??

- Нет-нет, не филантроп - просто оказывает иногда мелкие услуги.

- Но она...

- Радуйся, что похороны - неправда. Чудо, что осталась жить, когда нас изгнали, холод не погубил, хотя атрофия и прочее, а все дело в моей активности и ее пассивности в маминой утробе... Она ведь старшая, не знал? На двадцать минут!.. А старшие называются паразитами.

Бред какой-то! Надо остановить!

- Экстрасенс? Это были ее шутки, каприз.

- Я живу в постоянном страхе!

- Но страх твой - мнимый. Он исчезнет, когда окончательно меня похоронишь: ты могла быть мной.

- ... Она единственный верный человек, спасать нас пришла! И я отдала ей Арана!

Зловещий намек?

- Как это понимать, отдала, - проглотил слово: мертвой?

- Она неприметное существо, и никто ее не тронет.

- Но рядом - Аран!

- Ты хочешь, - перебила его, - чтобы он заживо сгорел в адском пламени, что вокруг бушует?

- И куда она его увезла?

- Тайна!

- От меня, отца?

- Вспомнил, что отец!.. Не волнуйся, там у нее ему, как в раю, будет. А ты беги в свое подполье!

- Со мной и пойдешь!

- С тобой спастись? Разве на тебя можно положиться? Да ты... - и первое пришедшее на ум, - гвоздь в стенку вбить как следует не можешь: или искривишь, или так ударишь по руке, что неделю охать будешь!

Не связываться!

- В мое подполье!

- По туннелю? - съехидничала. - И на Горбатую площадь?.. Всех нас твое подполье не вместит.

- Кого всех?

- Твой гарем! Спеши без меня.

- Опять твои глупости?!

- Я лучше в свое подполье, где мои гномы, - и каким-то ключом его, глаза странно блеснули, дразнит.

Мустафа решительно направился к выходу. Позвонить в скорую!

- Стой, я не все сказала!