Диско 2000

— Чудесно! Я всю ночь ни на шаг от тебя не отойду! А чтобы никто не распознал, кто ты есть, я выдам тебя за одного из своих провожатых — этакий незваный гость, следующий по пятам за хозяином!

Перспектива сопровождать Квартиллу на вечеринке меня, в общем, устраивала, так что я согласно кивнул.

— Как мне тебя называть? Демоном, конечно же, не стоит…

— Лорен.

— Грубоватое имя. Может, Лаврентиус?

— Сойдет.

Удовлетворенная моим новым прозвищем, Квартилла ловким движением разгладила юбку и постучала в дверь огромного особняка Тримальхиона. Тут же появился морщинистый привратник и впустил нас.

Сорока в золотой клетке, висевшей недалеко от входа, приветствовала нас стрекотом. Перед нами открылась длинная колоннада, отделанная цветными фресками.

— Видишь злобного плешивого старика, который изображен в каждой сцене? Это портреты хозяина.

— Он, правда, участвовал в Троянской войне и посещал Элизиум вместе с Меркурием?

Квартилла обворожительно повела плечами.

— Когда ты достаточно богат, то можешь воплотить в живописи самую приятную из своих фантазий.

Привратник удалился в свою каморку рядом с дверью и принялся лущить горох в серебристую чашу. Затем перед нами появилось существо среднего рода.

— Евнух отведет вас на празднество, — сказал привратник. — Кстати, этот зверь знает, что не должно гадить на роскошные ковры моего хозяина?

Я совсем забыл, что со мной еще дремлющая Соня.

— Он вполне учтив, хотя чай порой проливает.

— Ну, так смотрите, чтоб на парчу не пролил.

Мы последовали за евнухом по коридору, и вскоре вступили — правой ногой вперед — в роскошную столовую. Огромная, битком набитая комната была освещена несколькими масляными светильниками, свисавшими с потолка. Вокруг главного стола были расставлены полукольцом три больших ложа, а повсюду было множество маленьких стульчиков и кресел. Люди слонялись туда-сюда, смеялись, болтали, пили и поглощали изящные миниатюрные закуски.

Не успели мы войти, как нас окружили слуги. Проворные мальчуганы — одни обмывали нам руки ледяной водой, другие держали золотые кувшины, куда она стекала. Потом нам тщательно вытерли руки. (Соню пришлось посадить на плечо).

Я почувствовал, что с меня стаскивают обувь.

— Эй!

Слуги снимали сандалии и с Квартиллы.

— Они только педикюр сделают, Лаврентий. А что, в царстве Гадеса педикюр не носят?

— На вечеринках — нет.

Как изголодавшаяся приблудная кошка, взятая в особняк Рокфеллеров, Квартилла блаженствовала от уделяемого ей внимания.

— Это неотъемлемый элемент цивилизации. Ах, я, наверное, уже лет пять не была на хорошей вечеринке!

Я решил не мешкать.

— Пошли, пойдем познакомимся с хозяином.

Оба босые, мы прошли по устланной коврами комнате. Квартилла была явно недовольна тем, что ей не дали как следует сделать педикюр.

— А что, демоны все такие прыткие и нетерпеливые?

— Только те, у которых отняли жен, работу, дом и помешали совершить самоубийство.

— Вот оно что.

Мы оказались около Верхнего Ложа, как назвала его Квартилла. С одного краю возлежал Тримальхион, завернувшись в красный шерстяной шарф — у него, очевидно, был насморк. На фресках его скудные достоинства были явно преувеличены. Рядом с откупщиком лежал Эрмерос: его тога была изгажена ошметками поглощаемых им креветок, а в волосатой лапе он сжимал гигантский кувшин вина. Мы остановились, а он громозвучно рыгнул, затем обвел Квартиллу наэлектризованным до предела взглядом.

— О, моя любимая жрица, — залепетал Тримальхион, — как прекрасно, что ты соблаговолила прийти. Надеюсь, твоя госпожа Альбуция в добром здравии?

— Спасибо за приглашение, достопочтенный господин. Да, моя госпожа передает вам привет, но она за последнее время оказала услуги множеству воинов и немного утомилась, как и все мы, служительницы Приапа. Вы же знаете, что такое легионер, вернувшийся из провинций.

Тут Эрмерос схватил Квартиллу за ляжку, но она ловко вывернулась.

— Иди сюда, прошмандовка! Я покажу тебе, какие бронзовые яйца украшают жезл настоящего солдата!

— Ну вот, — сухо сказала Квартилла, — не обязательно нести службу в сирийских пустынях, чтобы стать идиотом. Иногда достаточно быть обычным плодом кровосмешения.

Позади нас началась какая-то возня, и Тримальхион немедленно потерял к нам интерес. Не успели меня представить, а он взял полотенце в алую полоску с кисточками, заткнул его под шарф и сказал:

— Рад слышать. А теперь усаживайтесь и наслаждайтесь.

Мы устремились к свободным местам на среднем ложе, и я с облегчением снял с себя сопящую Соню. Она порядком отяжелела.

Кушанье, отвлекшее от нас внимание исходящего слюной Тримальхиона, было выставлено на главный стол четырьмя рабами. Блюдо величиной с дверь было выложено по краям знаками Зодиака, каждому из которых соответствовала определенная, имеющая символический смысл пища. Стоявший посреди блюда металлический свод вскоре был поднят, а под ним оказалась жирная дичь, рыба, будто бы плавающая в соуснице, и заяц с голубиными крылышками, приставленными к спине для сходства с Пегасом. На блюде также находились две-три бесформенных объекта, опознать которые не удалось.