Читаем Дискография (2) полностью

Бутусов Вячеслав 'Наутилус Помпилиус'

Дискография (2)

"Наутилус Помпилиус"

"Разлука"

1987

CD, 11(41:04)

1. Разлука. -- 2.18 2. ? Эта музыка будет вечной. -- 4.36 3. Казанова. -- 4.16 4. ? Праздник общей беды. -- 2.40 5. Взгляд с экрана. -- 4.26 6. ? Гороховые зерна. -- 3.59 7. Шар цвета хаки. -- 2.51 8. ? Наша семья. -- 3.13 9. ? Все готово, чтобы рвать ткань. -- 3.22 10. ? Это так просто. -- 4.36 11. Скованные. -- 3.50

-------------------------------------------------------------------------

1. Разлука.

Разлука, ты разлука, Чужая сторона. Никто нас не разлучит, Лишь мать сыра земля. Никто нас не разлучит, Лишь мать сыра земля.

Всегда, всегда навеки, Так жалобно пою. И нас с тобою, милой Разлуке предаю. И нас с тобою, милой Разлуке предаю.

Зачем нам разлучаться? Зачем в разлуке жить? Не лучше ль нам расстаться И друг друга любить? Не лучше ль нам расстаться И друг друга любить?

2. ? Эта музыка будет вечной.

Радиола стоит на столе, Я смотрю на тень на стене. Тень ко мне повернулась спиной, Тень уже не танцует со мной.

Какие-то скрипки где-то впились В чьи-то узкие плечи. Эта музыка будет вечной, Если я заменю батарейки.

Эта музыка будет, будет вечной, Эта музыка будет вечной, Если я заменю батарейки, Если я заменю батарейки.

Я испытывал время собой, Время стерлось и стало другим. Податливый гипс простыни Сохранил твою форму тепла.

Но старый градусник лопнул, Как прекрасно, что ты ушла. Ведь музыка будет вечной, Если я заменю батарейки.

Эта музыка будет, будет вечной, Эта музыка будет вечной, Если я заменю батарейки, Если я заменю батарейки.

Радиола стоит на столе, Я смотрю на тень на стене.

Я должен начать все с начала, Я видел луну у причала. Она уплывала туда, Где теряет свой серп.

Но вскоре она возместит свой ущерб, Когда батарейки заменят. Эта музыка будет вечной, Если я заменю батарейки.

Эта музыка будет, будет вечной, Эта музыка будет вечной, Если я заменю батарейки, Если я заменю батарейки.

Радиола стоит на столе, Я должен начать все с начала. Я смотрю на тень на стене, Я должен начать все с начала.

Тень ко мне повернулась спиной, Я должен начать все с начала. Радиола стоит на столе, Я должен начать все с начала.

3. Казанова.

Если нет любви в твоих проводах, Если холоден голос в твоем телефоне, Я могу понять и могу простить, Я звоню в никуда, я забыл даже номер.

Вчерашний день - не сегодняшний день, На мягких подушках не въедешь в вечность. Ты повесишь на стул позабытую тень Моих присутствий и влажных приветствий.

Казанова, Казанова, Зови меня так. Мне нравится слово. В этом городе женщин, Ищущих старость, Мне нужна его кровь, Нужна его жалость. Казанова, Казанова, Зачем делать сложным, То что проще простого? Ты - моя женщина, Я - твой мужчина. Если надо причину, То это причина.

Если голос твой слышен - еще ты не спишь, Ты светишься бронзой - раздетое лето, Ты манишь на свет всех крылатых в ночи, Но не хочешь согреть никого этим светом.

Подражая примеру соседских глазков, Ты шпионишь постыдно за собственным телом, Но не видишь на бедрах свинцовых оков, Хотя можешь заметить даже черное в белом.

Казанова, Казанова, Зови меня так. Мне нравится слово. В этом городе женщин, Ищущих старость, Мне нужна его кровь, Нужна его жалость. Казанова, Казанова, Зачем делать сложным, То что проще простого? Ты - моя женщина, Я - твой мужчина. Если надо причину, То это причина.

Каждый день даст тебе десять новых забот И каждая ночь принесет по морщине. Где ты была когда строился плот Для тебя и для всех, кто дрейфует на льдине?

4. ? Праздник общей беды.

Искрометные особы безупречных кровей Выходите на бульвары, выползайте живей. Выносите свои крепкие худые зады, Будем пьянствовать, сегодня праздник общей беды.

Уважаемые дамы из пылающих гнезд Вас погасят сегодня кавалеры белых звезд. Сегодня, как всегда, станет снова спокойно, Ведь общая беда - это жуткое пойло.

И чьи-то некрасивые жаркие глаза Зальет по краям прохладная вода. И желто-красный бант у тебя в рукаве Станет голубым, как лунный свет на траве.

Праздник общей беды - это просто когда Наступает действительно большая беда. И все, что в тебе, то как в общей беде, И это всех нас достойно вполне.

Гемоглобины, лейкоциты искрометных кровей Безупречно будут смешаны с твоей и моей. Все растворится в чреве общей беды, Гуляй, ведь неясно где я, а где - ты.

Сегодня единственный в жизни день, Когда мы всем скопом несем свою лень. Эта первая степень свободы пока, Но нужно брать быка за рога.

Будет еще танец огня, На это нам вряд ли достаточно дня. И дамы погасших пылающих гнезд Спалят кавалеров с тупых белых звезд.

Искрометные особы безупречных кровей, Выходите на бульвары, выползайте живей. Выносите свои крепкие худые зады, Будем пьянствовать, сегодня праздник общей беды.

[....]

5. Взгляд с экрана.

Она читала мир как роман, А он оказался повестью. Соседи по подъезду Парни с прыщавой совестью.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Земля предков
Земля предков

Высадившись на территории Центральной Америки, карфагеняне сталкиваются с цивилизацией ольмеков. Из экспедиционного флота финикийцев до берега добралось лишь три корабля, два из которых вскоре потерпели крушение. Выстроив из обломков крепость и оставив одну квинкерему под охраной на берегу, карфагенские разведчики, которых ведет Федор Чайка, продвигаются в глубь материка. Вскоре посланцы Ганнибала обнаруживают огромный город, жители которого поклоняются ягуару. Этот город богат золотом и грандиозными храмами, а его армия многочисленна.На подступах происходит несколько яростных сражений с воинами ягуара, в результате которых почти все карфагеняне из передового отряда гибнут. Федор Чайка, Леха Ларин и еще несколько финикийских бойцов захвачены в плен и должны быть принесены в жертву местным богам на одной из пирамид древнего города. Однако им чудом удается бежать. Уходя от преследования, беглецы встречают армию другого племени и вновь попадают в плен. Финикийцев уводят с побережья залива в глубь горной территории, но они не теряют надежду вновь бежать и разыскать свой последний корабль, чтобы вернуться домой.

Александр Владимирович Мазин , Александр Дмитриевич Прозоров , Александр Прозоров , Алексей Живой , Алексей Миронов , Виктор Геннадьевич Смирнов

Фантастика / Поэзия / Исторические приключения / Альтернативная история / Попаданцы / Стихи и поэзия
Суд идет
Суд идет

Перед вами книга необычная и для автора, и для его читателей. В ней повествуется об учёных, вынужденных помимо своей воли жить и работать вдалеке от своей Родины. Молодой физик и его друг биолог изобрели электронно-биологическую систему, которая способна изменить к лучшему всю нашу жизнь. Теперь они заняты испытаниями этой системы.В книге много острых занимательных сцен, ярко показана любовь двух молодых людей. Книга читается на одном дыхании.«Суд идёт» — роман, который достойно продолжает обширное семейство книг Ивана Дроздова, изданных в серии «Русский роман».

Абрам (Синявский Терц , Андрей Донатович Синявский , Иван Владимирович Дроздов , Иван Георгиевич Лазутин , Расул Гамзатович Гамзатов

Проза / Историческая проза / Русская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Поэзия
В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза